15 февраля – день вывода советских войск из Афганистана - уже 22 года отмечается не как праздник, а как День памяти о событиях той жестокой войны, о тех, кто навсегда остался в чужих горах, кто действительно заслужил вечную память. Эту память берегут бывшие воины-афганцы, эту память бережно хранят сотрудники городского музея, эта память – тяжелое наследие нашей общей истории, а значит, часть жизни каждого из нас. 

Бойцы сидели притихшие, задумчивые, наверное, каждый них «примерял» на себя все, о чем рассказывали четверо бывших воинов-афганцев. Все они служили в разное время. Василий Мочалов был одним из тех, кто первым вошел в Афганистан и попал в самое пекло. Иван Пронин и Женис Садвакасов – односельчане, дружили с детства, оба воевали в середине восьмидесятых, когда война была в самом разгаре, им обоим повезло вернуться домой. Жандос Рустемов был призван уже ближе к концу войны, но и ему за время службы в Афганистане пришлось повидать немало.
С самого начала сотрудники музея, организовавшие встречу военнослужащих в/ч 6636 с бывшими «афганцами», не стали навязывать заготовленную заранее информацию, как это обычно бывает на таких встречах, а предложили молодым солдатам самим спрашивать обо всем, что их интересует, что они хотят узнать о той войне. И это было оправданно: одно дело – увидеть войну в кино и совсем другое – поговорить с теми, кто сам побывал в этой мясорубке. Поэтому не раз звучали вопросы, продиктованные впечатлениями от фильма «9-я рота». Признаюсь, я тоже задавала себе эти вопросы и очень хотела знать на них ответ.
Да, рассказывали гости, примерно так все и было. По воспоминаниям Василия Мочалова, их, тогда еще совсем молоденьких ребят, никто и не спрашивал, хотят ли они воевать в чужой стране, защищая чужие интересы. Учить их было некому, опыта набираться не от кого. Ночью посадили «необстрелянных» пацанов в вертолеты, привезли в Кандагар, дали в руки оружие – воюй. Потому и понесла наша армия в первые два года войны огромные потери. Это позже начали предварительно отправлять призывников в учебные пункты (в одном из таких пунктов в Ашхабаде служили Пронин и Садвакасов), а Рустемов уже имел возможность самостоятельно выбирать место службы – выбрал Афганистан. Потому и назвал Жандос Рустемов таких, как Василий Мочалов, «старшими братьями», вкладывая в это понятие гораздо больше, чем оно в себе несет.
Бывало ли им страшно? Конечно, бывало - любому нормальному человеку бывает страшно. Случалось, говорит Василий Мочалов, что каску так старались на голову натянуть - впору целиком в нее влезть. И все же никто из них не жалеет, что попал в Афганистан. Там за несколько минут столько можно было увидеть и пережить, чего на гражданке, может быть, за всю жизнь не увидишь. В такой ситуации каждый человек - как на ладони, сразу видно, кто чем дышит. Много там про жизнь поняли, повзрослели быстро, но и друзей настоящих нашли. Они и сейчас встречаются, созваниваются, помогают друг другу в случае надобности, независимо от того, кто в какой стране живет, – это братство до конца.
А вопросы все сыпались из зала. Солдаты интересовались тем, какой в условиях войны был распорядок дня, как строились взаимоотношения командиров и подчиненных. Офицеры хотели знать, как была организована воспитательная работа личного состава. Гости отвечали, что дисциплина в подразделениях была жесткая, иначе нельзя – война есть война. Но по этой же причине и взаимоотношения строились иначе: на базе субординацию, конечно, соблюдали, а в горах на звания не делились - перед лицом смерти все равны. «Мы своих командиров уважали, - сказал Василий Мочалов. – Наш комбат был для нас и Бог, и царь. За дело мог и в лоб дать, но мы на него не обижались». А на политзанятия никого загонять было не нужно, объяснил Иван Пронин, сами шли, хотя свободного времени почти не было - или находились на боевом задании, или отсыпались после него. Но очень хотелось знать, что происходит на родине, ведь телевизоров тогда в армии не было, да и газеты приходили с двухнедельным опозданием.
Гости показали солдатам полевую форму, которая за два года службы в Афганистане стала их второй кожей. Называлась она «песчанка» (видимо, из-за цвета) и была просто незаменима - легкая, прочная, «дышащая», а главное (смеются), на ней грязи не видно. Но даже в условиях войны, говорят «афганцы», они регулярно пришивали к вороту белый подворотничок и начищали ботинки. Кому-то это может показаться чрезмерными требованиями для той ситуации, но тут есть определенный смысл. Заботы о внешнем виде (словно и нет войны) не давали человеку «раскисать». Привычные действия не позволяли поддаваться чувству обреченности, когда каждый день рядом гибли товарищи и никто не знал, доживет ли до утра. Гости признались, что еще года два после демобилизации они вскакивали по ночам на каждый шорох. И до сих пор им иногда снится война.
Кто-то спросил: понятно, что им приходилось на войне стрелять - а сколько «духов» на их счету? Там некогда было считать, ответили бывшие «афганцы». Главное, чтобы тебя самого не посчитали. Но ничего хорошего нет в том, чтобы убивать людей. А потом рассказали, как и почему погибших привозили домой в цинковых гробах (опустим эти жуткие подробности).
Долго никто в зале не решался задать вопрос: не считают ли бывшие воины эту войну бессмысленной? Вопрос сложный, и сложно было ответить на него. Ответили так: тогда была такая внешнеполитическая обстановка. А они со школьной скамьи были комсомольцами, получили хорошее патриотическое воспитание и знали, что обязаны выполнять свой интернациональный долг.
Один из военнослужащих осторожно поинтересовался: а как сегодня заботится государство о своих солдатах, выполнявших интернациональный долг? «Афганцы» скупо рассказали о тех пособиях, которые выплачивает им государство, но тут же добавили: «Мы пацаны военные – жаловаться не будем».
Когда после беседы военнослужащие смотрели диск с концертом ансамбля «Нурсат» КНБ РК, посвященным афганским событиям, когда толпились у стендов со старыми военными фотографиями, я смотрела в их лица и понимала, что состоявшийся разговор задел душу каждого из них. Да и не могло быть иначе. У каждого мыслящего и чувствующего человека сжимается сердце, когда думаешь о тех мальчишках, чьи юность, мечты, надежды, любовь навсегда остались в чужих горах. И не их вина, что цель, ради которой они шли под пули, так и не была достигнута.
Я спросила у одного из солдат – рядового Даулета Туребаева, с какими мыслями нынешние молодые идут в армию, чего они ждут от службы в армии? Он ответил, что в армию пошел добровольно и хочет так же, как их отцы, честно отдать свой долг Родине, чтобы не стыдно было потом вернуться домой. А после армии намерен продолжать службу в правоохранительных органах. И очень искренне прозвучали его слова благодарности в адрес гостей и организаторов встречи.
Заместитель командира батальона по воспитательной работе Константин Стрелков сказал, что, несмотря на зачастую нелестные отзывы о нынешней молодежи, ребята сегодня приходят служить хорошие, они понимают, что такое долг, и в современной армии тоже есть свои герои, о чем свидетельствуют на стенде фотографии бойцов, отличившихся в экстремальной ситуации. И такие встречи двух поколений очень важны для молодых бойцов.
А с плаката, подаренного воинской части сотрудниками музея, звучали слова Бауржана Момыш-улы, актуальные для воинов всех времен и народов: «Нет награды выше воинской чести. Нет звезды ярче воинской совести».