«Я, Тамара Яковлевна Хаткевич, 1935 г.р., инвалид первой группы, нетранспортабельна. В 1990 году в Целинограде еще при Советской власти сделала операцию – заменила свой тазобедренный сустав левой ноги на эндопротез. Операция оказалась неудачной. После этого я перетерпела еще три безрезультатные операции. В январе 1993 года мне удалили эндопротез, лишив меня и своего сустава, и искусственного, и восьми сантиметров кости бедра. На правой же ноге с детства – анкилоз. Я не могу ни согнуться, ни сидеть.
В девяностые годы на таких больных, как я, обращали внимание. От больницы меня патронировала медсестра. Спасибо Татьяне Алексеевне Колесник – она сразу прикрепила ко мне соцработника Тамару Михайловну Пашкову (нынче она на пенсии, но меня навещает). В те годы инвалиды, да и просто нуждающиеся в уходе старики, ощущали большую заботу и внимание со стороны соцзащиты: денежная помощь, протезирование зубов, наборы продуктов, даже в дни рождения не забывали! Теперь это кануло в лету…
Так вот, я находилась под присмотром соцзащиты 17 лет. А сегодня в акимате, видимо, решили, что баловать меня хватит, да и ноге пора уже вырасти! И 20 октября этого года отказали мне в помощи соцработника.
На 75 году своей жизни (живу одна) я уже по квартире с помощью тросточки передвигаюсь с трудом: на улицу уже два месяца не выхожу – не могу преодолеть шесть ступенек. Зато Ольга Петровна, которая заведует сектором по обслуживанию стариков, за счет меня выполнит план по удовлетворению заявок на обслуживание. И волки сыты и овцы целы! Лишатся помощи одни старики и получат ее другие. И заявки выполнятся – и бюджет не пострадает. Увеличить штат соцработников по обслуживанию стариков? Дорого, ведь обслуживающим надо платить зарплату»
Мы решили разобраться в ситуации и переадресовали письмо пенсионерки начальнику отдела занятости и социальной защиты Лидии Белоглядовой.
Лидия Петровна отреагировала быстро, пригласив в свой кабинет Ольгу Петровну Попову (о ней идет пенсионерка упоминает в письме) и соцработника, который ухаживал за Хаткевич. По словам сотрудников отдела соцзащиты, ничего противозаконного в том, что пенсионерка больше не обслуживается, нет. В правилах социального обслуживания на дому, утвержденных в 2005 году, говорится, что «на надомное обслуживание принимаются лица, не имеющие близких совершеннолетних трудоспособных родственников, обязанных по законодательству их содержать и заботиться о них». Да, действительно, раньше Тамара Яковлевна была предоставлена сама себе, хотя и имеет двух дочерей, живущих в разных городах Казахстана. Но вот, по данным отдела соцзащиты, одна из дочерей пенсионерки уже год как живет в Степногорске, работает в одном из кафе города. Как говорит Ольга Попова, подопечной Хаткевич было предложено расторгнуть договор на социальное обслуживание, так как в городе живет вполне дееспособная дочь, которая, разумеется, должна ухаживать за матерью. Обслуживания пенсионерку сразу, конечно, не лишили – опекали все прошлое лето, чтобы отлучение происходило безболезненно. Ведь старики очень привязываются к своим социальным работникам, которые дважды в неделю приходят к ним, стирают, убирают, готовят, сходят на базар, в аптеку, отвезут в больницу. Но социальной службе катастрофически не хватает рабочих рук. В Степногорске на надомном обслуживании находятся почти 180 человек, на которых приходится… 20 социальных работников, получающих мизерную заплату. Выходит, что на каждого соцработника приходится 10 человек. Перед акимом города руководитель социальной службы Лидия Белоглядова даже поставила вопрос об увеличении штата работников хотя бы на два человека. Кроме того, сегодня в очереди на соцобслуживание находятся свыше 20 человек! Возможно, некоторым из них экстренно нужна помощь.
Вот пенсионерку Хаткевич и доверили родной дочери. Но, как говорится, чужая семья потемки. Сама Тамара Яковлевна в телефонном разговоре говорит, что дочь ее, действительно, сейчас живет в Степногорске, но может опять в любой момент уехать. С 20 октября пенсионерка и ума не приложит, за что хвататься. Просит знакомых помочь по дому, сама иногда выбирается в магазин на первом этаже. Она по-прежнему считает, что помощи соцработника ее лишили безосновательно и считает себя нуждающейся больше, чем другие опекаемые (по ее словам, кто-то из них даже до базара может своими ногами пройтись).
Вот и получается, что законно – не всегда по совести. И в этой части закона, очевидно, надо что-то менять. Будем следить за ситуацией.