Ах, Люба, Любушка-голубушка! Как могло случиться, что единственная сестра вдруг стала врагом? А ведь они были неразлучны с самого детства. Небольшая разница в возрасте не мешала им быть не только сестрами, но и лучшими подругами. Вера всегда была человеком немного замкнутым. Друзей у нее было немного, и друзьями они становились только после достаточно долгого периода общения. Поэтому получалось так, что большую часть времени Вера проводила с младшей сестрой Любой. Ей – первые девичьи секреты, с ней делила все горести и радости. Ссорились, конечно, не без этого, но Вера долго не выдерживала и всегда первой шла мириться. А как иначе, ведь сестра - самый надежный и близкий человек на всю жизнь. Так ей тогда казалось.
Мексиканские и бразильские сериалы с их запутанными родственными отношениями и имущественными войнами неизменно повергали Веру в шок. «Нет, с нами такого просто не может быть, - убежденно говорила она. - Да и что нам делить?». Действительно, сестры давно жили в собственных квартирах. У каждой своя семья, устоявшаяся, налаженная жизнь и общие заботы о престарелых родителях. Казалось, никакая сила уже не сможет разрушить прочные родственные узы.
Проверкой на прочность стала смерть отца. Все, что Вера считала настоящим и незыблемым, рухнуло в один момент. Только много позже она с ужасом поняла, что сестра воспользовалась безутешным горем матери с одной-единственной целью - заполучить родительскую квартиру. На квартиру «положил глаз» ее сын. Как оказалось, ради любимого сыночка Любаша готова была на все, даже объявить собственную мать сумасшедшей. Мама и в самом деле долго не могла смириться со смертью мужа, с которым вместе прожила до глубокой старости. Все говорила о нем как о живом. Но Вера не считала это психическим расстройством. Возможно, маме просто легче было так жить и со временем все постепенно пришло бы в норму. Да и вообще, многие старые люди «заговариваются», так что же, всех в «психушку»? Мест не хватит.
Вера отодвинула чашку. Ничего не хочется. Мысли о матери не давали покоя ни днем, ни ночью. С того момента, как в ее квартиру заселился внук, старая женщина оказалась в положении приживалки в собственном доме. Внук, поддерживаемый родителями, быстро почувствовал себя хозяином. Куда подевался милый, доброжелательный мальчик и откуда взялся этот развязный, хамоватый молодой человек? Вера с содроганием вспомнила, каким агрессивным вдруг стало все семейство сестры по отношению к ней. Немыслимо, но ей даже запретили видеться с матерью. Это была настоящая травля. Ушли в прошлое задушевные разговоры, веселые праздничные застолья. Ушло чувство защищенности, когда знаешь, что за твоей спиной крепкая семья и тебе есть на кого опереться в этой жизни. А что осталось? Остались боль и обида за себя и страх за маму. Неужели старая больная женщина не заслужила того, чтобы остаток жизни прожить спокойно, в окружении любящих детей и внуков?
Неожиданно выяснилось, что после того, как маму выписали из больницы, она была признана недееспособной и ее опекуном стала Люба. И теперь уже Люба решала, как маме жить, с кем общаться и общаться ли вообще. А давно ли Любаша искала поддержки у матери при любой жизненной неурядице? Что же такое Вера не разглядела в сестре за все эти годы? Что упустила? В памяти стали всплывать мелкие эпизоды их прошлой жизни, на которые тогда Вера не обращала внимания. А может, не хотела обращать? Вспомнилось, как отчаянно завидовала Любаша общим знакомым, когда у них появлялись обновки, как портилось у нее настроение, когда кто-то приобретал новую мебель, как чернело от зависти ее лицо, когда у подруги появлялся состоятельный мужчина. Она завидовала всегда и всем. «Бедная, - подумала Вера, - как же трудно ей с этим жить». Нет, не зря зависть и жадность считаются смертными грехами. Они отравляют жизнь, разъедают душу, толкают на подлые поступки. Вот и Любашу толкнули. А в спину еще подталкивал сатана в обличье мужа. А ведь она всегда была у родителей любимицей, ну как же – младшенькая. Всю жизнь, пока позволяло здоровье, мама помогала именно ей. Неужели же эта несчастная квартира стоит горя и слез родной матери, стоит того, чтобы начать вражду с единственной сестрой?
Вера вспомнила заплаканное лицо матери и едва сдержала слезы. Теперь они виделись только тайком. Эти встречи тяжелым камнем ложились на душу. Обе плакали, взявшись за руки. «Забери меня отсюда, - просила мама, - я не хочу здесь оставаться. Я здесь никому не нужна». Сначала Вера пыталась договориться с сестрой по-хорошему. Пусть забирает эту чертову квартиру, только отпустит мать жить к ней, Вере. Но Люба не хотела отпускать мать. Опекунство давало ей право распорядиться квартирой, и пока заветного документа не было у нее на руках, Люба не пускала сестру на порог. А что же будет, когда вожделенный документ появится? Ждать когда обнаглевший внук выгонит бабушку за дверь и тем самым окончательно добьет ее?
Вера всегда считала, что «выносить сор из избы» - последнее дело, и не могла себе представить, что доживет до такого черного дня в своей жизни, но выбора у нее не осталось. Стыдно, но все-таки пришлось обращаться за помощью в соответствующие органы. То, что она услышала в ответ на свою просьбу, буквально пригвоздило ее к полу. Ей объяснили, что поскольку сестра является опекуном матери, она вольна поступать как хочет, и лучше бы Вере туда не соваться, во избежание всяких неприятностей. Как же так? По сути, ей предлагали забыть о том, что у нее вообще есть мать. Разве опекунство над матерью одного из детей лишает ее права общаться с другими детьми? Это же опекунство, а не лишение свободы. Оставался только один путь.
Вера подошла к окну. Вот и ночь прошла. Нужно собраться с силами – сегодня суд.
Вдруг подумалось: интересно, а задумывалась ли Люба хоть раз, что ждет ее саму в недалеком будущем? Не зря же говорят, дурной пример заразителен. А пример сыновней любви Люба преподала «хороший». И как поступит с нею ее собственный сын, когда сама она станет старой и немощной? Вера поежилась… Нет, как бы там ни было, а зла сестре она не желала. Не дай ей Бог пройти по тому же пути, по которому она заставила пройти свою престарелую мать!