Михаил Андреевич Блудший относится к поколению, вынесшему на своих плечах все тяготы становления нового государственного устройства и борьбы за его существование. Его босоногая юность вместила все: тяжелый труд на колхозных полях, голод, смерть близких и нелегкую солдатскую участь. Самое тяжелое время, вспоминает Михаил Андреевич, пришлось на начало тридцатых годов. Отца в семье не было. Его, прошедшего немецкий плен в первую мировую, выжившего в мясорубке гражданской войны, убили в мирное время местные кулаки. Михаилу было тогда всего лишь 8 месяцев. 

На вопрос, что помнит из своего детства, Михаил Андреевич отвечает коротко: голод. Чтобы он не умер от голода, старшая сестра брала братишку с собой на сенокос - там колхозников хотя бы кормили жиденькой похлебкой, кое-что перепадало и детям. Летом выживать было легче. Сельские ребятишки ловили в степи сусликов, собирали в поле колоски. А вот лютые и голодные зимы вспоминаются как страшный сон. Немного легче стало только в 1938 году, когда колхозникам выдали по коровенке на каждую семью. К этому времени Михаил уже подрос и вскоре сам стал зарабатывать трудодни, занимаясь выпасом рабочих быков. Но только-только жизнь в селе начала налаживаться, как все надежды перечеркнула война. 

В 1941 году из села Парчевка под Атбасаром, где жила семья Блудших, забрали на фронт сразу 76 человек. В один момент село осталось без мужиков. Как и по всей стране, заботы о большом колхозном хозяйстве легли на плечи женщин и мальчишек-подростков. Шестнадцатилетний Михаил наравне со взрослыми работал на сенокосе, на уборке хлеба, ухаживал за скотом - словом, трудился там, где его руки в данный момент были нужнее всего. Ему не исполнилось еще и восемнадцати, когда вместе с двумя своими одноклассниками он написал заявление в военкомат с просьбой отправить его на фронт добровольцем. Молодых людей переполняли патриотические чувства и жажда отмщения за погибших односельчан. И в 1943 году трое юношей отправились в Ташкентское пехотно-пулеметное училище. Обучение проходило в ускоренном порядке – фронту срочно требовалось пополнение. Однажды ночью солдат подняли по сигналу «тревога» и повезли в Петропавловск, где формировалась новая войсковая часть. Так Михаил Блудший шагнул за черту, по другую сторону которой начиналась война. 

Впервые он заглянул в глаза смерти, когда по пути на Украинский фронт эшелон с новобранцами попал под бомбежку. Михаил Андреевич навсегда запомнил этот отвратительный звук пикирующих самолетов, оглушительные разрывы вражеских бомб и ужас от того, что вот сейчас для него все может закончиться, даже не начавшись. Но ему была суждена другая, куда более тяжелая и в то же время славная судьба. 

Свой первый бой выпускники ташкентского училища приняли на Донбассе. Михаил Андреевич вспоминает, как стояли они в окопах перед надвигающимися танками противника: в одной руке винтовка, в другой - противотанковая граната, вот и весь арсенал. Побросали свои гранаты – кто попал, кто промахнулся, а больше воевать нечем. С винтовкой ведь на танк не пойдешь. Трудно представить себе, что пережили восемнадцатилетние мальчишки, когда грохочущая железная махина «утюжила» их окоп. Танк так разворотил укрепление, в котором вместе с товарищем сидел Михаил Андреевич, что вылезти из него самостоятельно они уже не смогли. Этот первый бой вполне мог стать для них последним. Но Михаилу Андреевичу снова повезло: его, контуженного, нашли и откопали бойцы наступающих соединений. А после лечения в госпитале он попал в 57-ой батальон 12-ой штурмовой инженерно-саперной бригады, в составе которой освобождал потом Крым, Молдавию, Румынию, Венгрию, Югославию, Болгарию и вместе с которой встретил День Победы в Австрии. Сколько раз ходил в бой – уже и не вспомнить, зато он хорошо помнит, как это было. Самое памятное – штурм Сапун-горы. В ноябре, стоя по горло в воде, бойцы батальона помогали переправлять через реку понтоны с техникой, снарядами и людьми. Бойня была страшная. Немцы оборону держали жесткую. К тому времени у них появилось коварное оружие – так называемые прыгающие мины. Свое дело они делали с ужасающей точностью и неотвратимостью. Советских солдат специально обучали распознавать такие мины. Как только услышал под ногой щелчок, мигом бросайся наземь. Взлетающая вверх мина, поражала все живое на высоте 1,5 метра. И если вовремя не среагировать – шансов никаких. Но в пылу боя кто станет прислушиваться и присматриваться, что там под ногами? Народу тогда полегло – страшно сказать! А Михаила Блудшего будто сам ангел-хранитель вел, когда он участвовал в разминировании полей или ходил обезвреживать фашистский дзот. За штурм Сапун-горы и взятие Севастополя Михаил Андреевич Блудший был награжден орденом Славы 3 степени. 

Хранит память и бои за Будапешт, которые 57-ой батальон в составе 2-го Украинского фронта вел целых 40 суток. Яростная битва шла за каждый дом. Немцы не хотели сдаваться. В одном из домов Михаил Блудший неожиданно лицом к лицу столкнулся с немецким солдатом. Доля секунды решала все – кто успеет выстрелить первым? Михаил успел. Что это было – удачливость или хорошие боевые качества? Наверное, и то, и другое. Не зря же его взяли в войсковую разведку. А туда кого попало не берут – слишком многое зависит от действий разведчиков. 

А вот в Румынии, вспоминает Михаил Андреевич, наши бойцы серьезного сопротивления не встретили. Румыны, воевавшие на стороне фашистской Германии, сдавались толпами. Наступающие части отправляли пленных в тыл, а сами шли дальше, на запад. Невеселые воспоминания сохранились у ветерана о походе в Болгарию. На границе войска вдруг получили приказ остановиться. Никто ничего не мог понять. Пошли разговоры о капитуляции Болгарии, и бойцы обрадовались нежданной передышке. Но война передышек не признает. Именно здесь Михаил Андреевич потерял своего командира – его настигли осколки снаряда, разорвавшего прямо в колонне бойцов. Самое обидное, что предательский снаряд прилетел откуда-то из-за спины. 

Нельзя сказать, что Михаилу Андреевичу так уж всегда везло. Он трижды был ранен, но считал, что если руки-ноги целы, значит, можно воевать дальше. Уже в конце войны, в Вене, во время очередной вылазки, его разведгруппа напоролась на фашистов. Случилось так, что во время перестрелки бойцы потеряли Михаила Андреевича из виду и решили, что он погиб, так как знали - живым в плен старший сержант Блудший не сдастся. В родное село полетела похоронка. А он чудом выжил, попал в госпиталь и позже разыскал свой батальон. Но в тот момент о таком повороте в его судьбе родные ничего не узнали. 

Победу Михаил Андреевич Блудший встретил вместе со своей частью у подножия Альпийских гор. Когда в одну из майских ночей раздались залпы орудий по ту сторону гор, а небо осветило яркое зарево, бойцы решили, что там идет бой. А утром поступила команда сняться с позиций и построиться. Первая мысль была: «Неужели отступаем?». Однако вскоре перед строем появился генерал и торжественно поздравил бойцов с окончанием войны. Что тут началось! Такого чувства счастья Михаил Андреевич не испытывал больше никогда. Бойцы стреляли в воздух, кричали, целовались - все именно так, как мы с вами не раз видели в кино. А потом, с улыбкой вспоминает Михаил Андреевич, товарищи командиры решили устроить своим подчиненным встречу с американскими солдатами, которая чуть было не закончилась массовой дракой. В один из дней бойцам батальона приказали привести себя в порядок и выдали каждому по небольшому сувениру. Спиртное брать с собой строго-настрого запретили. По команде советские и американские солдаты двинулись друг другу навстречу. Сначала объятия, рукопожатия, обмен сувенирами и тосты за победу - оказалось, американцы все-таки захватили водку. Но идиллия закончилась после очередной рюмки, когда, как это у нас водится, начались выяснения отношений. Подвыпившие русские требовали ответа у ничего не понимавших американцев: почему они так долго не открывали второй фронт? Благо, командиры с обеих сторон были начеку и вовремя дали команду к возвращению в расположение части. 

А еще через несколько дней случилось то, что на всю жизнь стало гордостью старшего сержанта Михаила Блудшего. Однажды его и еще 7 человек из разных батальонов 12-ой штурмовой инженерно-саперной бригады вызвали в штаб. К ним вышел командующий - генерал Павлов, лично с каждым поговорил, осмотрел награды, двоих почему-то «забраковал», а остальным сказал: «Ну, ребята, поедете в Москву, на парад. Смотрите, не подведите, как в бою не подводили». И поехал Михаил Андреевич в составе сводного полка 2-го Украинского фронта в Подмосковье. Сначала – многодневная строевая муштра под палящим летним солнцем, и вот он – долгожданный миг торжества советского народа и его доблестной армии над фашистскими захватчиками. В тот день старший сержант Блудший шагал в первом ряду своей колонны и хорошо видел лица всех руководителей страны во главе со Сталиным. В эти несколько минут, когда он чеканил шаг по мостовой Красной площади, все в нем перевернулось: перестало иметь значение все пережитое и выстраданное до сих пор, вдруг забылись тяготы тяжелой солдатской доли, было только чувство причастности к огромному монолиту, облаченному в форму советского солдата, вдохновенно выкрикивающему раскатистое «Ура-а-а!». А уже за пределами площади колонну победителей окружили москвичи. И снова - слезы радости, цветы, объятия. 

В июне 1945 года все поезда везли героев войны домой. А Михаил Блудший ехал назад, в Вену. Его батальону поручили демонтаж одного из секретных заводов. Но своих родных Михаил Андреевич все же увидел - его, как участника парада Победы, премировали отпуском на 25 дней. Как он добирался до Казахстана, как разыскал свое село, из которого первый раз в жизни уехал два года назад почти мальчишкой, – это отдельная история. Но что было с матерью, когда она увидела своего внезапно воскресшего сына! Обморок, крики, слезы… Хорошо хоть односельчане фельдшера заранее предупредили. Через 25 дней Михаил снова прощался с матерью. Он еще не знал, что навсегда. Она не дождется демобилизации любимого сына. А ему, выполнявшему свой воинский долг за тысячи километров от родного дома, даже не сообщат о ее смерти. До сих пор Михаил Андреевич считает, что в его жизни было три по-настоящему счастливых момента: осознание того, что остался жив, участие в параде Победы и последняя встреча с матерью. 

Он вернулся домой только через 6 лет. Парчевка поредела: многие погибли на фронтах войны, многие не дожили до победы. Кстати, ребятам-одноклассникам, вместе с которыми Михаил Блудший уходил на фронт, тоже повезло – они вернулись в родное село живыми и здоровыми. После войны Михаил Андреевич недолго работал «на гражданке». Вскоре он получил приглашение на работу в Атбасарский отдел внутренних дел. Уже обремененный семьей и двумя детьми, Михаил Андреевич сумел окончить высшую школу МВД и в 1963 году переехал в Степногорск, где работал в оперативном отделе колонии №57. Но и после выхода на пенсию Михаил Андреевич не перестал вести активный образ жизни. Много лет он является председателем совета ветеранов АО СПЗ, участвует в городских мероприятиях, встречается с трудовыми коллективами, учащимися школ города и даже ездит в Москву на юбилейные встречи участников Парада Победы 1945 года. 

С женой Марией Степановной, которая является ветераном труда, они вместе уже 64 года, вырастили троих детей, двое из которых тоже стали военными людьми. Особую отцовскую гордость Михаил Андреевич испытывает за своего сына Анатолия - полковника российской армии, которому в свое время сам президент Ельцин вручал орден «За заслуги перед Отечеством». Михаилу Андреевичу тоже есть чем похвастать. Он задумчиво перебирает свои боевые награды. Вот тот самый орден Славы 3 степени – память о боях в Крыму, вот немые свидетели других тяжких боев – медали «За освобождение Украины», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За отвагу». И за каждой такой медалью - пот, боль, слезы, горе. Есть среди его наград орден Боевого Красного Знамени и орден Отечественной войны 2 степени. Уже в мирное время к боевым наградам Михаила Андреевича Блудшего прибавились еще три медали за безупречную службу в органах МВД всех трех степеней, а совсем недавно – медаль Министерства юстиции. 

На мой вопрос: поедет ли через два года в Москву на 70-летие Великой Победы, Михаил Андреевич твердо ответил: «Если жив буду – обязательно!».