21:01 Сергей БАРАНОВ: «Живи так, чтобы стыдно потом не было» (Виктор МОЛОДОВСКИЙ) | |
 Разговор о важном и в то же мало кому нужномНаш разговор с председателем городского Союза ветеранов войны в Афганистане состоялся накануне 23-летия со дня вывода советских войск из Афганистана. Но разговор это вышел за пределы памятной даты и, на мой взгляд, будет полезен как власти, так и всем тем, кому не безразлично будущее Степногорска, кто не хочет, чтобы сегодняшнюю молодежь завтра стали называть потерянным поколением. А такая тревога – когда забывается прошлое и лишь на материальное обогащение ориентировано будущее - у воина-афганца есть. Сегодняшний гость «Престижа» - Сергей БАРАНОВ. - Прошло уже 23 года со дня вывода советских войск из Афганистана. И хотелось бы напомнить степногорцам, что Афган забрал у нашего города 5 парней. Мало кто знает, что еще 24 человека, в основном до 40 лет, мы похоронили уже после Афганской войны. Сказались последствия болезней, ранений, полученных в годы нашей службы в Афганистане. Афганский синдром не кончился у нас до сих пор. Если говорить о себе, раз в неделю мне точно снится Афган. Когда посмотришь фильм о тех событиях, или прочитаешь что-нибудь о той войне, однозначно Афган приснится. Я хочу сказать и о том, что у нас наболело на душе. Дело в том, что реабилитации воинов-афганцев как таковой не было. И только последних ребят, кто уходил из Афганистана, встречали по-настоящему, с цветами, со словами благодарности - хоть как-то снимался стресс, который был пережит на войне. А нас, первых или тех, кто служил в Афганистане в самый разгар войны, привозили после демобилизации чуть ли не ночью, от нас сразу открещивались. Мы два года ждали возвращения на родину, а принимали нас здесь не как сыновей Отечества, а как никому не нужных людей. - Сергей, но ведь не обидами одними жив человек. Есть же что-то, что дает вам и вашим товарищам силы – держаться и идти дальше? - У нас даже семьи удивляются: если в жизни бывает плохо, мы ставим афганские диски – и так получаем подзарядку к жизни. Единственная отдушина, которая у нас осталась (и благо, что мы довели дело до конца), - это построенный нами 3 года назад монумент в память о погибших воинах-афганцах из Степногорска. Сейчас прилагаем усилия, чтобы город взял этот памятник на свой баланс. 20 сентября - вы, наверное, помните - монумент подожгли. Ущерб, по предварительным подсчетам, составляет 300 тысяч тенге. Нужно заменить плитку, потек образ солдата, покрытый под бронзу итальянской патиной. Только одна баночка этой смеси, а привозили мы ее из Челябинска, стоила тогда 80 тысяч тенге. Нужно две банки. Нам самим не потянуть такие расходы. Надо будет к художнику Маковскому обращаться. Я не говорю уже про художественный фонд в Астане – там заоблачные цены. Мы, конечно, справимся – памятник к лету восстановим. Не стали это делать осенью, в дожди, так как научены горьким опытом, во время открытия памятника. Зря мы пошли на поводу у власти и открыли его, как это у нас частенько, еще с советских времен, происходит, к приезду акима области. Это было 16 октября. Хорошо, что после открытия еще две недели стояла солнечная погода, и мы устранили недоделки. Но та спешка и сейчас дает о себе знать: где-то плитка отпала, где-то не так сделали, как могли бы. Нам уже за 45 – 50 лет, у многих из нас куча болезней, и хотелось бы, чтобы памятник был под постоянной опекой. Сейчас выручают наши договоренности с колледжами – ребята помогают наводить порядок на территории возле памятника. - Ну, верное же решение. Ваш товарищ – воин-афганец Салихжан Гамастинов - уже много лет руководит военно-патриотическим клубом «Гвардеец». Разве воспитанникам клуба не по силам поддержание памятника и территории вокруг него в надлежащем состоянии? - Этот вариант мы тоже рассматриваем. Более того, хотели бы к этой работе привлекать и школы. И не только в этом направлении надо идти, если говорить о патриотическом воспитании молодежи. Я хотел бы выйти в городской отдел образования с предложением, чтобы хотя бы раз в две недели в школах проводились уроки мужества. Не обязательно приглашать именно нас, воинов-афганцев, - пусть приглашают ветеранов Великой Отечественной, тружеников тыла, просто тех людей, которые живут в нашем городе со времени его основания и что-то доброе сделали для Степногорска. Пусть на этих примерах ребята учатся хорошему. Если вы обратили внимание, мы уже стали петь публично. Это один из способов - через песни – донести то, что нас волнует, чем хочется поделиться с молодежью. И очень хочется, чтобы нас поняли. - А что должны понять о вас другие? - Хотя бы то, что мы в Афганистане были не по своей воле. Еще то, что мы просто есть – как поколение, объединенное общей, драматичной судьбой. Даже в отечественных учебниках истории нет такой войны, которая когда-то называлась «интернациональным долгом в Афганистане». До сих пор нет у нас и статуса. Да, мы с доброй душой относимся к ветеранам Великой Отечественной войны. Но они уходят. Их уже немногим более пятидесяти у нас в городе осталось. - Когда вы называете себя ветеранами войны в Афганистане – это лишь условное название? - Да, это неофициальное наше название. По закону мы приравнены к участникам Великой Отечественной войны. Но когда они уйдут, к кому мы будем приравнены? Что такое в моем понимании приравненные? Это значит равные. Тогда пусть государство не обманывает нас. Если ветераны Великой Отечественной войны сейчас получают пособие 24 тысячи тенге, то мы получаем 9 тысяч. Какие же мы приравненные? Я не говорю даже сейчас о деньгах. В прошлом году приезжала к нам женщина-сенатор, и то, что она нам сказала, кроме как кощунством не назовешь: ну, вы, говорит, подождите, ветеранов все меньше, и, может, появятся деньги для вас. Я в ответ сказал: мне в таком случае не о чем с вами разговаривать. Хотя у меня это был главный вопрос – о статусе ветеранов, так как на тот момент уже два созыва депутаты не могли принять закон о ветеранах. Законопроект давно готов, лежит где-то в чиновничьих кабинетов, но когда его примут (если, конечно, примут), ветеранов не останется. Что наверху, что внизу – один подход: лишь бы не напрягаться. Вот у нас в городе есть отделы, которые, на мой взгляд, свою работу не делают. Например, отдел ЖКХ. Чем там занимаются? Я им задаю вопрос: оказывается, у нас улицы есть? Хоть одна табличка висит с названием улицы? Или это должны делать КСК? А что мешает выделить краски, чтобы обновить балконы хотя бы по центральным улицам, по тому же Лунному проспекту? Этим не должны заниматься КСК - это дело ЖКХ. Я не говорю уже о дорогах. - Небезосновательный упрек. Только ли им одним он должен быть адресован? В депутатском корпусе уже не один срок находятся ваши представители – воины-афганцы Салихжан Гамастинов и Жанболат Камелиденов. Что-то я не помню, чтобы они на сессиях «напрягали» власть этими вопросами. - Да, есть проблема. В этом году на новый срок избран Гамастинов, а в облмаслихат - Камелиденов. После выборов мы собирались и, конечно же, говорили о том, что нас волнует. Нас не устраивает такая их работа, как в предыдущем созыве. Ладно, мы посчитали, что они лишь входили в курс дела. Мы всегда от них требуем, чтобы они, по крайней мере, не кривили душой. Даже при голосовании, если с чем-то не согласны, чтобы не ориентировались на большинство. Нельзя быть двуличными. Мы им говорим это прямо в лицо. - И как, помогает? - Будем ждать результата. Основная задача, на мой взгляд, сейчас – благоустраивать город. Во всех предвыборных программах есть пункты об этом. Но зачем лукавить? Если на крышу 9 школы в любом случае выделяются в бюджете деньги, зачем писать об этом в своей предвыборной программе? Мы сейчас говорим о своих выдвиженцах. И для нас важно, чтобы при их активном содействии был создан реабилитационный центр в 9 микрорайоне, в полуподвальном помещении детской поликлиники. Бьемся который год. Мы хотели создать реабилитационный центр для афганцев – обустроить там спортзал, комнату отдыха – все с уклоном для молодежи, чтобы не только афганцы там занимались, но и дети на бесплатной основе. И в то же время надо задействовать здание так, чтобы оно окупалось. Аким дал добро: говорит, я пробью все, делайте. Мы поставили пластиковые окна, обновили сантехнику, установили двери входные, убрались там. Дело только за ремонтом и приобретением спортивного оборудования. Мы там и офис хотели бы свой сделать. У нас ведь нет даже места, куда можно было бы гостей пригласить. Отделам акимата дана была команда - содействовать. Но как только мы вышли за порог – все остановилось. Очень надеемся на нашего областного депутата Жанболата Камелиденова, потому что здание находится в ведении области. Пока же область отделалась отпиской. Такое ощущение, что, если бы мы захотели в этом полуподвале открыть ресторан, вопрос бы был уже решен. В отписке областные чиновники свой отказ мотивируют тем, что занятия с молодежью не покроют расходов на содержание здания и не дадут в местный бюджет доходов. Мы обсчитали смету – на ремонт и обустройство помещения тренажерами - надо 7 млн тенге. Просили, чтобы нам отдали этот центр в доверительное управление. Чтобы туда вкладывать деньги, нужно иметь гарантию, что мы там останемся хотя бы на 10 – 15 лет. Вот сейчас мы вложили в пластиковые окна 200 тысяч тенге. Для нас это большие деньги. Тем более, у многих наших ребят сейчас неважно со здоровьем - есть на что потратить деньги. Мы собираем взносы каждый месяц по 500 тенге, и увеличивать их у меня рука не поднимется. - А сколько в вашем Союзе человек? - 120 воинов-афганцев в городе осталось, включая поселки Бестобе, Шантобе, Аксу, Заводской. Чем дальше от нас война, тем больше человек от того, что с ней связано, отдаляется. И нас жизнь с кем-то разводит. Хотя поменяться в этом отношении полностью невозможно. Мы в позапрошлом году провели официальную регистрацию, в нашем Союзе сейчас официально 59 человек насчитывается. Это те, кто по первому звонку, в любое время откликается на наши инициативы. Мы не отталкиваем и других. Помогаем и тем, кто не входит в наш Союз и уж тем более никогда не отказываем человеку, попросившему помощи, даже если он не состоит в нашей общественной организации. Мне в детстве отец так сказал: измазаться легко - отмыться трудно. Живи так, чтобы стыдно потом не было. - Что еще в зоне вашего внимания? - У нас в очень плачевном состоянии памятники умершим воинам-афганцам на кладбище. В прошлом году мы заменили памятники пяти нашим товарищам. У нас был один детдомовец. Мы ему новый памятник поставили. Еще тем, у кого сейчас или родителей нет – уехали, или неблагополучно в семьях – ну нет у людей денег на это. Конечно, нам не по силам взять на себя все затраты. Мы смотрим, есть ли у наших умерших товарищей дети, другие родственники. Если есть, конечно же, беседуем. Стыдим, откровенно говоря: у вас отец – воин-афганец. Если нужен транспорт, нужна финансовая помощь, место на кладбище выбить, вы нам скажите – поможем. Но приложите и собственные усилия. Доходит иной раз до того, что, когда умирает воин-афганец, семья ждет, когда мы начнем заниматься похоронами. Был такой случай, что уже как два дня умер человек – звонит его сестра и говорит: а когда хоронить-то будем? - Когда въезжаешь со стороны Астаны в наш город, нельзя не заметить билборд, что висит на стене дома в первом микрорайоне, где размещается 20-ый магазин: «Никто, кроме нас». Это билборд десантников, но там, по-моему, и лица некоторых воинов-афганцев запечатлены. А что имелось в виду, когда этот билборд устанавливали? Что значит: никто, кроме них? Что я должен думать, глядя на билборд и читая эти слова? Что это – щит нашего города? Вы, Сергей, задавались этим вопросом? Или у нас в основном все в слова уходит, для проформы делается? - Билборд был установлен ко 2 августа. Это, можно сказать, международный девиз десантников. Но, да, согласен, это можно читать по-разному. Я встречусь с Владимиром Советовым, который возглавляет сейчас республиканский Союз ВДВ. За этим что-то должно быть. Конкретные дела. Конечно, работа делается. Но о ней должны знать, она должна быть видна, и вы в этом отношении правы. Насколько я знаю, Советов ходит в отдел образования, в отдел внутренней политики с предложениями, чтобы было какое-то финансирование на патриотическое воспитание молодежи. Раз такая задача в свое время была поставлена Президентом – значит, должны выделяться деньги. Когда-то мы встречались с акимом области, Альберт Рау еще был, и говорили с ним об этом. Он нам так ответил: у вас пропадают деньги, потому что ваши власти не просят. Они или боятся, что не освоят, или не хотят основательно этим делом заниматься. Мы отдаем деньги на то же патриотическое воспитание тем, кто хоть что-то предложит в этом направлении, клубу бывшего совхоза выделяем миллионы. А вашим кураторам внутренней политики и образования, видимо, не нужны эти деньги, раз на ваши толковые задумки соответствующее обоснование не готовят. Примерно так нам аким области сказал. - Может быть, вы не так требовательны были к отделу образования и внутренней политики? Или, кроме общих слов и больших желаний, нет у вас конкретных планов и проектов в области патриотического воспитания молодежи? Почему вы, претендуя на права ветеранов, не продолжаете их замечательные традиции – я имею в виду те же военно-патриотические игры, какие проводились в советское время. Раньше, помню, учителя, в частности, Татьяна Рафаиловна Кот – талантливый преподаватель истории из 6 школы, организовывали с детьми походы по местам боевой славы – помогали ветеранам найти утерянные боевые награды, восстановить статус, отыскивали могилы неизвестных солдат, делая их известными. В школах создавались музеи боевой славы – правда, с развалом страны и их повсеместно разрушили. Почему бы вам не подхватить это дело, которое просто физически не по силам оставшимся в живых ветеранам Великой Отечественной? - Официальной программы патриотического воспитания молодежи у нас нет. Но среди воинов-афганцев просто не найти специалистов в написании планов и программ. Сейчас хотим провести турнир по боксу, есть уже договоренность с тренерами. У нас боксом занимался погибший воин-афганец Соболевский. И в его честь хотим провести турнир, который надеемся сделать ежегодным. Мы пока останавливаемся на том, что легче что-то сделать, найдя спонсоров, чем идти просить власть. Раньше нам акимы говорили: вот вам, афганцам, не стыдно. Вы просите деньги на свои дела, а в городе столько нерешенных проблем. Проходят годы, но проблем не становится меньше. Их все больше. И опять говорят нам: в бюджете огромная дыра. Но она, видимо, будет всегда. И если не искать возможности для развития города, то никакого развития никогда и не будет. Нам самим трудно программу патриотического воспитания молодежи составить. - А зачем вам ее составлять? Вот на этот случай и есть отдел внутренней политики или отдел образования, которые могли бы в этом деле вам помогать? Есть наконец партия «Нур Отан», неустанно говорящая о патриотическом воспитании молодежи. Подтягивайте их к своим делам. Пусть поднапрягутся. Что еще, Сергей, вы бы хотели сказать степногорцам со страниц нашей газеты? - Общайтесь с нами. Найти нас не проблема. Есть и у меня жизненный опыт, и у моих боевых товарищей есть чем поделиться с молодежью. Хочу также пожелать своим товарищам, боевым друзьям, – здоровья, долгих лет жизни, благополучия, чтобы ваши семьи, ваши дети всегда любили вас. Мира всем нам на нашей Земле! Интервью провел Виктор МОЛОДОВСКИЙ | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |