Алтыналмас. Истории успеха

Сегодня историей своего профессионального успеха с читателями делится Ольга Григо­ренко. Его свидетельством, думаем, не последним, стало вручение ордена «Еңбек даңқы» ІІІ степени. Недавно исполнилось 35 лет профессиональной деятельности главного маркшей­дера ТОО «Казахалтын». А начала она участковым маркшейдером шахты «Западная» на руднике Бестобе ГОКа «Каззолото».

Я в маркшейдеры пойду

Она говорит, что выбор про­фессии был во многом предопре­делен. Отец – горный инженер. Приехал с Урала в г. Сатпаев (тогда это еще был рабочий по­селок Никольский) молодым спе­циалистом. Начинал мастером, потом стал начальником участка, занимался проходкой стволов. Но ведь Ольга могла бы пример взять и с мамы, которая работа­ла мастером производственного обучения в строительном УПК? Нет, не взяла. Слишком уж много пришлось ей со старшей сестрой помогать маме с документами, протоколами и таблицами на учебные группы, а компьютеров да принтеров тогда еще не было!

Многие одноклассники после восьмого уходили из школы. Как- то общему влиянию поддалась и Ольга. Может, в педучилище, на воспитателя учиться пойти? У Ольги была тяга к детям, любила с ними возиться, и даже за сосед­скими нередко присматривала.

Хоть сегодня это смешным ка­жется, но тогда она всерьез при­няла чье-то замечание о том, что малышам будет трудно произно­сить ее отчество – Осетрова Оль­га Рудольфовна. Что поделаешь! И тогда была тяга к «модным» именам. Не особенно думалось, как с ними дети жить будут. А в послевоенные годы не сладко пришлось отцу, ведь Рудольф недалеко от Адольфа. Поэтому всем представлялся он Роди­оном, даже в трудовой книжке на русский манер записан. Сло­вом, имя отца поставило крест на педагогической профессии. Зато при руднике, что в 8 кило­метрах от Никольского, горный техникум имеется, и там кроме всего прочего на маркшейдера учат. Больно уж это незнакомое слово Ольге понравилось. Отец подружки посоветовал идти дев­чатам в горный. Опять же, дед и дядя Оли по материнской линии на шахтах Донбасса работали. Мама пояснила, что маркшей­дер – это как геодезист на по­верхности, при строительстве дорог или прокладки трубопро­водов работает с приборами, за­дает направление... Горняк папа в общих чертах обрисовал, что означает эта профессия при до­быче полезных ископаемых, и тоже оказался не против выбора дочери, хотя она все же, скорее, пошла учиться за компанию. Мо­жет быть, сказалось еще то, что с математическими дисциплинами у Ольги все легко складывалось. Геометрия, черчение в школе ей нравились, в техникуме геодезия, высшая геодезия давались. Надо сказать, что преподаватели в гор­ном были сильные, и группа ока­залась дружной.

Поступив в техникум, Ольга еще думала, что, может быть, отучится и поменяет профес­сию, выберет что-то другое. Производственная практика на третьем курсе в Аркалыке уже дала понимание специальности маркшейдера. Преддипломную она проходила на Акчиспайском карьере под Жезказганом. Глав­ный маркшейдер Вильгельм Арцих был как бы куратором у студентов-дипломников, Ольге он заявил, что не позволит ей защитить диплом ниже, чем на «пятерку»: «Смотри, не опозорь меня!» И она не подвела. Полу­чив диплом маркшейдера, Оль­га Осетрова в 1987 году была направлена в Бестобе.

Под землей

Начались трудовые будни участкового маркшейдера «За­падной» шахты. Работать при­ходилось в постоянной связке с геологами: «У нас жильное ме­сторождение, поэтому мы с ними тесно соприкасаемся. И направ­ление, и разрез помогаем геоло­гам делать. Проекты по разведке совместно делаем. Мы делаем план горизонта и отдаем геоло­гам. А они по маркшейдерскому плану делают геолого-структур­ный план, начинают наносить всю геологию: жилы, нарушения (изломы, сдвиги), тектонику... Жила шла, шла, вдруг влезло нарушение. Геологи нам гово­рят: «Срочно нужна съемка!» И мы делаем съемку штрека, по которому шла выработка».

Для большего понимания Оль­га Рудольфовна дает мне азы гор­ного дела. Задача маркшейдеров в карьере и в шахте – подсчитать запасы. Пробурили скважины, по ним определили оруденения. Геологи подсчитали предполага­емые запасы. Далее идут проек­тировщики и определяют способ отработки - карьером или под­земной добычей. Думают, как бу­дут вскрывать рудные тела. При шахтной добыче обязательно нужно пробить два ствола на не­обходимую глубину: выдачной и вентиляционный, который может использоваться как запасной вы­ход. Проектировщики определя­ют, как надо вскрыть горизонт, для этого надо сделать сбойку (соеди­нение между стволами или иными горными выработками). Маркшей­деры, спустившись по стволу и из­учив проект, согласно ему от руд­двора должны задавать направ­ление. Для этого в кровле устанав­ливаются направляющие точки, которые указывают направление горняку. Его задают всякий раз после отпалки (взрывных работ) для последующей проходки. Кро­ме горно-капитальной выработ­ки, вскрывающей горизонт, нужно также предусмотреть откаточные, горно-подготовительные – для вскрытия очистного пространства. Задав направления, маркшейде­ры выносят фактическую съемку на план, периодически следя за тем, чтобы не было отклонений от проекта. При проходке может произойти отклонение от луча, в этом случае маркшейдер бракует работу, указывает на смещение, где надо провести разбуривание, чтобы выйти на заданное направ­ление.

Раньше маркшейдеры исполь­зовали в работе теодолит, вруч­ную замеряли расстояние между точками, которые засняли, закре­пляли в кровле отвес, фиксиро­вали все параметры выработки. Определяли азимут, тянули ме­таллическую 30- или 50-метро­вую рулетку, ставили вешки... Делали по три-пять измерений с разрешенным допуском в 5 – 10 мм. Работа не из легких. Для определения сечения выработки и подсчета объема выданной гор­ной массы маркшейдеру помога­ли два замерщика, съемка затя­гивалась на несколько часов. За­меры делались через три метра, а если сложная выработка, то и через 1 – 2. Теперь же исполь­зуется электронный тахеометр – прибор для одновременного измерения вертикальных и гори­зонтальных углов, а также рас­стояний с погрешностью до 1 мм. Он значительно ускоряет процесс съемки. И людей для этого мень­ше требуется.

«Работать было интересно, – рассказывает Ольга Рудольфов­на. – И не было страха работы под землёй. Ты снимаешь, задаёшь направление по проекту горных выработок, делаешь замеры вы­полненных работ. После съемок идет камеральная обработка: вы­даешь положение горных выра­боток, делаешь разрезы между горизонтами, сопоставляешь со­вместно с геологами положение жил, нарушений. Потом на основе этого производится подсчет по­лезных ископаемых, составляют­ся чертежи с отражением релье­фа поверхности, размеров и дру­гих параметров залежей».

Романтика горного дела

Главными задачами марк­шейдерской службы являются систематизация геолого-марк­шейдерской документации, сво­евременное и качественное про­ведение маркшейдерских работ, достаточных для обеспечения безопасности, технологического цикла геологоразведочных, гор­ных, строительно-монтажных и иных видов работ, наиболее пол­ного извлечения из недр запасов полезных ископаемых. Маркшей­дерская документация использу­ется для решения ответственных инженерных задач на горном предприятии.

«Что такое маркшейдерия, я поняла только здесь, на предпри­ятии, – признается моя собесед­ница. – Много значит сплочённый коллектив, в который я попала. Я столкнулась с интеллигентны­ми, ответственными и любящими свою профессию специалистами. Моими наставниками были Гали­на Ефимовна Сафронова, Елена Ивановна Бусарова, Акаш Дауто­вич Алибаев». Эти люди щедро делились с молодой девчонкой имеющимся опытом, а она была благодарной ученицей, стара­лась вовсю. Откуда только силы брались? У участкового марк­шейдера, например, два горизон­та, на них – проходка и очистные работы. Сегодня он идет на про­ходку, делает съемку, подсчет, выписывает предписание. Зав­тра – та же работа на очистных. Раньше, когда горные выработки были ближе к стволу, можно было все это успеть сделать за один день.

Горные выработки все даль­ше уходят от ствола, до места с тяжелым оборудованием в руках приходится идти несколько кило­метров. Если теодолит весил 3 кг, то новые приборы тянут на 6, а то и 12 кг. Как не позавидовать жез­казганским шахтам, вспомнить увиденное на медно-золотом месторождении Челопеч в Болга­рии! Там специальный транспорт для геологов, маркшейдеров по­зволяет оперативно добираться на место.

После нескольких часов под землей принимаешь душ, под­крепляешься. Кажется, надо бы отдохнуть. Но уже не обраща­ешь внимания ни на усталость, ни на промокшие порой ноги и спецовку. Впереди же самое ин­тересное, когда после съемки все переносится в графику: «Это та­кой кайф! Этот процесс, когда ты все обсчитал! Раньше же мы все вручную считали. И потом уже рассчитываешь, точки по коорди­натам выносишь на графику: про­вел эту линию, потом делаешь прорисовку, рисуешь штрек. Этот процесс мне нравился больше всего! А сейчас с тахеометра все выгрузили в программу, там все эти точки уже есть. Уже не надо считать координаты. Сейчас и съемки получаются трехмерны­ми, в 3D, в программе Micromine. А раньше все было плоским, на плане. Я могла, конечно, сделать разрез, показать его с одной сто­роны, с другой... Сейчас, конеч­но, все это проще.

Маркшейдеров часто назы­вают подземными штурманами, глазами горняков. Потому что если мы направление не дадим, куда идти? Запутаются!» Ольга Рудольфовна вспоминает, как рассказывали, однажды была по­пытка при организации артели от­казаться от геологов и маркшей­деров, думали сократить «лиш­ние рты». Мол, сами знаем, куда идти, и сами подсчитаем, сколько горной массы выдали. А потом поняли, что без них никак нельзя обойтись.

Счастье – в труде

Складывается идеальная кар­тинка счастливого обретения жиз­ненного пути, безоблачных взаимо­отношений, работы как песни. Нет, конечно. Всякое бывало. В начале трудового пути она прошла курсы повышения квалификации в Ленин­градском горном, отлично защити­ла проект, получила приглашение в институт. Но тут вмешалась лю­бовь, планы несколько изменило замужество.

Не раз приходили мысли бро­сить эту работу, начать что-то но­вое. Ее муж, Василий Григоренко, тоже начинал в шахте, трудился несколько лет крепильщиком в комсомольско-молодежной бри­гаде, а потом поступил в школу милиции, служил участковым, опером, начальником отдела в поселке, стал начальником де­журной части в Степногорске.

С рождением сыновей можно было, конечно, тоже найти дру­гую работу. И потом, в самые трудные для рудника и стра­ны годы, сменить деятельность или вообще уехать... Осталась. На руднике Бестобе проработа­ла с 1987 по 2001 год, потом по 2003 – на руднике Аксу, а с 2004 года Ольга Григоренко – главный маркшейдер концерна.

«Главный специалист обяза­тельно должен быть с высшим образованием!» – заявил гене­ральный директор, поставив пе­ред выбором - уходить или учить­ся. Осталась, хотя могла бы уйти, даже уехать на родину отца или матери. Поступив заочно в Кыр­гызский государственный техни­ческий университет, защитила диплом на «пять». А потом в кол­ледже получила специальность бухгалтера. Сколько ж можно по выработкам лазить! Но диплом пока лежит, может, и пригодится когда-нибудь. А маркшейдерия по-прежнему остается на первом месте.

Ольга Рудольфовна убежде­на, что пройти нужно все ступени профессионального становления: на руднике это участковый марк­шейдер, который делает съемки в шахте, старший, готовящий доку­менты, и главный. У каждого свой круг обязанностей и компетенций. «Я, – говорит О.Р. Григоренко, – пе­репрыгнула. Поработала старшим маркшейдером на шахте «Глубо­кая» в Бестобе, старшим маркшей­дером артели «Тастемир». Делала план производства, просчитывала контрольные ходы... Это мне по­могло. Здесь, в концерне, полтора года не было главного маркшей­дера. Но мне очень помогли глав­ный геолог А.А. Воронов и главный горняк А.И. Бережной. В 2002 году специалистов маркшейдерской службы вообще мало было, теку­честь кадров была. В 2007 в Аксу даже не было участкового марк­шейдера, я работала здесь и как участковый вела съемки в Аксу. Так выматывалась! А еще это та­кая ответственность! Ошибка у нас очень дорого стоит, иногда но­чами не спишь. А когда происходит сбойка – это такая радость!»

В сентябре исполнилось 35 лет работы Ольги Рудольфовны в от­расли, а 22 октября Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев вручил ей на торжественном прие­ме в Акорде орден «Еңбек даңқы» ІІІ степени. На церемонии она ока­залась единственным представи­телем горно-металлургической отрасли региона. Ольга Рудоль­фовна считает, что в этой награде есть вклад каждого работника гео­лого-маршейдерской службы ком­пании, доля труда каждого пред­ставителя компании.

Год назад она стала кавалером юбилейной медали «Қазақстан Республикасының Тәуелсіздігіне 30 жыл». Ее добросовестный мно­голетний труд отмечен также от­раслевым знаком «Кенші даңқы» ІІІ степени, его вручили Ольге Ру­дольфовне в пятницу. А еще она в 2017 году стала обладателем юби­лейного знака «Золото нации», имеет множество почетных грамот и других поощрений.

Почему-то кажется, что наград у этого счастливого человека, влюбленного в свою профессию, должно быть много больше. Но разве только в этом счастье?