В прошлом номере газеты «Престиж», представляя нашим читателям отчет о встрече председателя правления АО «Алтыналмас» Дияра Канашева с жителями Бестобе, заключительную часть публикации я назвал «Бестобе: бремя выбора». По сути, это был анонс нынешней публикации, с таким же названием, посвященной вопросам бестобинцам к руководству золотодобывающей компании и ответам на эти вопросы. Получился прямой, острый, порой нелицеприятный разговор о будущем поселка и его жителей. А если точнее – о бремени выбора этого будущего.

Сценарии возможного

Уже после собрания, второй его сессии, Дияра Канашева окружили журналисты нескольких республиканских СМИ и спросили: о каких трех вариантах для Бестобе идет речь? Председатель правления «Алтыналмаса» уточнил: речь о двух вариантах. И дал журналистам разъяснения, начав с предыстории:

- В мае прошлого года на несанкционированном митинге нам было выдвинуто требование об остановке действующего предприятия «Казахалтын Technology», а также о прекращении обустройства, строительства и эксплуатации хвостохранилища. Это хвостохранилище технологически было связано с двумя фабриками – старой, Бестобинской, и новой, которую собравшиеся на митинг требовали закрыть. В свою очередь, старая фабрика брала воду из шахты, использовала в своем технологическом процессе, и после этого использованную воду можно было сбрасывать в хвостохранилище вместе с хвостами. Потому что в соответствии с существующим экологическим законодательством сбрасывать на рельеф эту шахтную воду запрещено. Таким образом, остановив строительство на хвостохранилище, мы лишили себя емкости, и первое, что это за собой потянуло, - остановка фабрики. И сразу же следует остановка рудника, потому что нам воду некуда девать. Этот рудник Бестобе с очень высокими водопритоками – около 2700 кубометров в сутки. Их нам некуда девать.

У нас два варианта развития событий. Первый – тот, которого, надеемся, удастся нам избежать. Это остановка предприятия, потому что воду эту девать некуда на сегодняшний день. Для того чтобы нам начать откачивать воду с шахты, требуется строительство пруда-накопителя, который также требует общественных слушаний, прохождения ОВОСа (оценки воздействия на окружающую среду. – В.М.) и собственно строительства. Это минимум полтора года.

Второй момент, который тесно с этим связан. Даже если мы откачаем эту воду, производительность рудника очень низка. Мощности фабрики, которая сейчас высвобождается с переработки ТМО (техногенные минеральные образования. – В.М.), в четыре раза превышаются. То есть мы не сможем эксплуатировать эту фабрику по формату: один квартал работаем, потом три квартала стоим. Она должна быть все время загружена. Вот таким образом круг замкнулся.

Для того чтобы «разогнать» месторождения и уравнять их с мощностями фабрики, необходимо провести геологоразведку. Она занимает около пяти лет. До тех пор мы не имеем уверенности по поводу способности загрузить фабрику этим сырьем. Для тех, кто не очень знаком с геологией: в свое время, когда рудник в тридцатых годах запускали, он был настроен на богатое содержание золотосодержащей руды. За 90 лет эксплуатации рудника этого содержания больше нет.

Наша специализация – вдохнуть «вторую жизнь» в такие объекты. Технология труда была какая? Ручной перфоратор идет за богатой жилой, что видит – берет небольшими выработками. А то, что по бокам, сбоку, сверху, снизу, не рассматривалось как руда.

Мы сделали предварительный анализ и теперь, с современными технологиями, понимаем: то, что раньше не рассматривалось и не было интересно, теперь можно взять в работу.

И это второй вариант развития событий, по которому мы предлагаем жителям Бестобе идти вместе…

Погружение в тему

В зале, где должна была пройти вторая сессия встречи, с другой группой бестобинцев, вдруг стало шумно. Из множества возгласов вырывалось громче других: «Мы против! Мы против!». По сути, это была реакция многих из присутствовавших в зале на предлагаемый бестобинцам второй вариант развития событий, в котором люди видят для себя лишь разрушение поселка. Попробуем вслушаться в этот напряженный разговор и понять, что стоит за тяжестью бремени выбора, который жителям поселка предстоит сделать.

Предложение председателя правления АО «Алтыналмас»:

- Оставшиеся запасы – это подземные кварцево-жильные руды (около миллиона тонн) и запасы в зоне «Дальняя» (тоже около миллиона тонн). С зоной «Дальняя» есть определенная сложность, потому что руда является высокомышьяковистой, и мы пока не знаем, как ее перерабатывать.

Какие у нас перспективы развития подземной добычи на участке «Западный» (участок «Центральный» мы не трогаем, потому что там есть определенные сомнения). Разработано два этапа геологоразведки. Первый этап – это с 205 горизонта, 44,5 тыс. погонных метров. Нужно будет подготовить буровые камеры – это первый этап. И второй – на нижележащие горизонты. Эта программа рассчитана на несколько лет. В июле мы планируем выйти к населению Бестобе на общественные слушания в рамках ОВОСа по строительству пруда-накопителя для шахтных вод. Параллельно, если увидим, что у нас получается вместе работать, мы также хотим запустить программу бурения. В 2024 году хотим приступить к следующему бурению. Там будет бумажная работа, без которой, к сожалению, нам не обойтись. Подсчет запасов, постановка на баланс, проекты и так далее. В общем, у нас почти на пять лет буровые и бумажные работы.

Если все это пойдет нормально и запасы подтвердятся, мы видим, что с августа 2025 года сможем приступить к восстановительным работам и с января 2026 года запустить подземную добычу.

Начало добычи в зоне «Дальняя» с транспортировкой, как я уже сказал, зависит от того, как быстро мы найдем технологию переработки высокомышьяковистой руды.

Итак, программа бурения займет 2022 - 2026 годы, на нее требуется около 23 млн долларов.

Забегая вперед, хочу сказать, что в это время мы не видим, как сможем держать в работе этот рудник. Отсюда и появилось то, что волнует всех, - идея открытых горных работ. Я понимаю, что она не всем нравится. Но это вариант, который может улучшить ситуацию. Решать, конечно, вам.

Одно из заблуждений, которое я часто слышу, - о том, что карьер угробит нашу шахту. Нет. Подземка на участке «Западный» остается перспективной для нас. Карьер, который мы рассматриваем, находится на другом рудном теле, на участке «Центральный». И то, если он будет. Тем не менее, на балансе стоит у нас около 3 млн тонн руды, которая нужна с учетом производительности фабрики, оставшейся от «Казахалтын Technology».

На руднике Жолымбет мы такую же ориентируем на производительность около 600 – 650 тысяч тонн в год.

То есть мы начинаем понимать, что для фабрики «Казахалтын Technology» нужна руда. Самым быстрым способом, при вашей поддержке и одобрении, возможно, станет карьер. Но возможно, что там ничего нет. На той территории находится так называемое «дудковое» поле. Чтобы вас не обнадеживать наверняка, я лучше правду вам сейчас скажу. То есть нужно разбурить, и если там нелегальные старатели до нас все вытащили, то, наверное, там ничего и нет.

План такой. Работы эти проводим. Если все сбывается, нам нужно успеть с переселением. В апреле этого года нам также нужно будет приступить к проектированию и к последующей модернизации нашей фабрики, чтобы мы ее вывели на то, что нам нужно. Общая сумма инвестиций – около 30 млн долларов на ближайшие 4 года.

Вот они, этапы нашей программы бурения.

Теперь одно из самых важных - о том, как все эти вещи начинают друг с другом состыковываться и выливаться в общий график.

Вариант развития, который мы предлагаем: мы надеемся, что сможем руднику Бестобе дать жизнь на 10 лет плюс.

Разработка плана горных работ и плана ликвидации требуют ОВОСа. В рамках ОВОСа мы к вам сюда должны будем приехать – ориентировочно в июле этого года. И либо вы, население поселка, одобрите эти планы…

Выступление председателя правления «Алтыналмаса» в этой части было прервано выкриками из зала «Нет!»

Дияр Канашев отреагировал:

- Если вы скажете «нет», как сейчас говорите, мы идем в вариант закрытия рудника. Если население поселка не поддержит дальнейшие планы по развитию рудника, то другого выбора у нас нет.

Из зала стали предлагать еще один вариант – выбор новых инвесторов.

- Если вы думаете, что где-то кого-то найдете, вы хотя бы будете вооружены правильными вопросами, - парировал руководитель золотодобывающей компании.

- После завершения бурения, если там что-то осталось, мы с вами начинаем заниматься переселением домов, находящихся в границе санитарно-защитной зоны.

Где нам важна будет поддержка населения поселка Бестобе, так это с прудом-накопителем, с программой бурения и открытых горных работ, с модернизацией фабрики, потому что нужно перестроить передел дробления. Вкупе у нас с вами в этом году планируются три большие встречи, на которых вы либо поддержите нас, либо у нас все эти инициативы останавливаются.

С учетом сроков и потребности в кадрах

Если схематично и с учетом сроков, то жителям поселка предлагается остановка подземной добычи на 4,5 года, с запуском с января 2026 года. При этом, как было сказано, переработка остатков ТМО завершается – фабрика «Казахалтын Technology» будет в стадии консервации в течение двух лет, с июля 2022 года по июль 2024 года. Но, уточняет Дияр Канашев, консервация фабрики может продлиться и пять лет, если не будет открытой добычи. Развитие открытых горных работ (карьерный способ добычи золота), по словам руководителя компании, даст возможность пойти по кратчайшему пути возобновления деятельности рудника – с августа 2024 года.

Если первый вариант - развитие открытых горных работ и оценка подземных минеральных ресурсов - не будет поддержан населением поселка Бестобе, то в предложенных «Алтыналмасом» сценариях предусматривается нежелательный для компании, да и для бестобинцев, пессимистичный вариант – остановка рудника уже в этом году с последующей его ликвидацией.

Но, по словам Дияра Канашева, компания очень надеется на оптимистичный вариант развития рудника, включая, пусть и, как было сказано, в виде опции, открытые горные работы (карьер).

И под это дело – развитие рудника - руководитель компании дает расклад относительно персонала. Предварительный прогноз численности работников на производственной площадке Бестобе в первом полугодии 2022 года - 1616 человек. Затем, во втором полугодии, с учетом значительного сокращения штата добычных участков (за исключением части вспомогательного персонала) подземного рудника и фабрики по переработке ТМО, численность работающих в Бестобе будет снижена до 335 человек.

В этой ситуации, как было сказано, целью АО «Алтыналмас» является максимальное трудоустройство высвобождающихся работников ТОО «Казахалтын» и ТОО «Казахалтын Technology». Будут предложены вакансии на других проектах компании (350 вакансий до 1 июня 2022 года), а также в «Казахмысе» (250 вакансий до 1 мая 2022 года). Далее – до 2025 года, с учетом текучки кадров, предполагается обеспечить работой в каждой из компаний по 400 человек. С 2024 года начнется прием сотрудников в связи с началом откачки воды из шахт, открытием участка открытых горных работ (карьера) и запуском обогатительной фабрики ТМО. С 2025 года увеличится прием сотрудников до 883 человек в связи с началом восстановительных работ подземного рудника. В 2026 году «Алтыналмас» предполагает увеличить численность персонала до 1335 человек в связи с началом подземной добычи. И так ориентировочно до 2031 года.

В случае закрытия рудника, как сказал Дияр Канашев, уже во втором полугодии 2022 года произойдет полное сокращение штата Бестобинской производственной площадки, включая фабрику ТМО.

Надеясь на первый вариант развития рудника, АО «Алтыналмас» начнет реализацию программы переселения всех, кто попадает в санитарно-защитную зону.

Руководитель компании дал обоснование возможным скорым переменам:

- Законодательство говорит о том, что, если есть металл, который находится на балансе страны и является государственным имуществом, какое-то новое строительство, проектирование или еще что-то, что может препятствовать извлечению металла на территории этого баланса, невозможно. Понятно, поселок рос и жил своей жизнью, но страна развивается, появилось новое законодательство, и старое остается в прошлом. Все, что касается будущего, живет по новым законам.

Для ясности: из 882 домов, которые находятся в поселке Бестобе, в санитарно-защитную зону попадают 672 дома, в которых проживают 3425 человек. Всем им, в соответствии с программой переселения, будет предложен выкуп жилья, а также переселение в другие регионы. Переселение фактически начнется при благоприятном для компании исходе общественных слушаний по проекту ОВОС в связи с началом открытых горных работ и строительством пруда-накопителя шахтных вод.

- Но это должно быть ваше решение – нужно вам все это или нет, - Дияр Канашев дал старт разговору с жителями поселка. По сути, разговору о предстоящем выборе из двух предложенных вариантов.

Прямой разговор

- Вопрос переселения интересует. Деньги за жилье перечислят – нет? А то в Аксу кого-то переселили, а кому-то ничего не предложили – в новостях показывают.

- В Аксу мы внутри тысячеметровой санитарно-защитной зоны дома выкупали, - разъясняет руководитель компании. - С чем мы столкнулись? Есть люди, которые приходят извне этой зоны и говорят: я тоже не против переехать. Это то, что вы в новостях видите. Мы, к сожалению, ограничены тем, что установлено законодательством. Я сейчас не хочу ничего обещать. Все будет зависеть от результатов бурения. Многие критикуют этот карьер, нас обвиняют, но, если он даст хорошую экономику, это даст нам возможность предложить хорошие условия по переселению.

- Год назад остановили работу компании «Казахалтын Technology». Потом запустили. Тогда вы говорили: если вы запустите «Казахалтын Technology» - будет работать шахта. Но почему-то шахта до сих пор не работает. Почему?

- Такого, что был разговор про шахту, никогда не было, - не соглашается с постановкой вопроса Дияр Канашев. - Когда мы встречались, про запуск «Казахалтын Technology» разговора не было. Мы принесли заключение Генеральной прокуратуры, которая проанализировала все наши разрешительные документы и подтвердила, что правомерных оснований для нашей остановки нет. В соответствии с этим мы восстановили свою работу. Я у вас ничего не спрашивал и не мог спрашивать, потому что все бумаги у нас были в порядке. Все те обвинения, которые были нам предъявлены, мы урегулировали через обращение к Генпрокуратуре. Поэтому я вам ничего не мог тогда обещать ни про шахту, ни про что-либо другое.

Я о другом хочу вас спросить: вы, когда закрытия хвостохранилища требовали, неужели не понимали, что все это будет потом отматываться и повлечет за собой остановку фабрики?..

- Шахту затопили. Говорите – воду некуда девать. А при Союзе куда ее сбрасывали? На рельеф сбрасывали эту воду.

- Справедливый вопрос, - признает председатель правления «Алтыналмаса». - Это из той же серии, что и с хвостами. Если вы помните, раньше тоже разрешалось все хвосты сбрасывать на рельеф. Все хвосты в Бестобе лежали просто на земле, без пленки. Но со временем изменились требования экологического законодательства, и эти вещи стали запрещать.

- Честно ответьте: сколько вам надо наших подписей, чтобы сделать карьер? Просто не хочется так, чтобы, скажем, 100 человек решили судьбу остальных.

- Сколько подписей, я сейчас не могу сказать, - честно ответил Дияр Канашев. - Есть процедура. Я этот вопрос запишу – и потом на него отвечу.

Череду вопросов из зала прервала женщина средних лет, эмоционально выступившая на родном ей, казахском, языке. Смысл мне понятен не был, но, судя по накалу выступления, это был крик души. В какой-то момент женщина встала на колени и продолжала о чем-то важном для нее слезно просить. Никого не оставившее равнодушным выступление сменилось надрывным исполнением песни… Позже я спросил у знатоков казахского языка, о чем говорила и пела эта женщина. Мои предположения подтвердились – это был, действительно, крик души, в котором звучала боль о родном поселке, тревога о его будущем.

На слова о поселке и песню о родине откликнулся аким города Алпысбай Каиржанов:

- Все должны высказаться. Мы же для этого и пришли сюда. Я понимаю – судьба людей, судьба детей. Мы же об этом и говорим сейчас.

Дияр Канашев выразил свое понимание увиденного:

- Если есть переживание по поводу того, что будет плохое влияние от карьера, его не надо просто открывать…

- Мы же про это вам и говорим. Мы как раз и собрались для того, чтобы не было этого карьера.

- Вы же понимаете, это стоит на балансе страны. И если вы, жители, против, тогда так и скажите, что вы против, - отреагировал на слова из зала руководитель компании.

Предложение тут же было подхвачено залом: «Мы против карьера! Против! Против!»

Дияр Канашев сквозь крики довел свою мысль до конца:

- Мы же договорились, что у нас сегодня информационная сессия. Мы вам выдали все вводные честно, которые для вас важны. Решение за вами. Если вас не устраивает что-то, это в ваших руках.

Следующий вопрос прозвучал от блогера Артема Сочнева:

- Вы говорите, что жители остановили строительство хвостохранилища. Приезжал представитель Министерства экологии, и он сказал, что хвостохранилище строилось незаконно. И поэтому его приостановили. Вы же подменяете понятия…

- Это из серии опасных заявлений, - сказал Дияр Канашев, - когда человек, формирующий мнение, сам на самом деле не понимает, о чем речь. Хвостохранилище, которое работает (было указано на карте. – В.М.), я не знаю, с каких годов, - с 50-ых, с 60-ых.

О том, что мы начали строить… В период пандемии слушания приходилось делать посредством опросных листов. Вот здесь (другое место было указано на карте. – В.М.) планировалось хвостохранилище, на котором начались земляные работы на основании, скажем так, устного согласия. То, о чем вы говорите и пытаетесь меня обвинить в подмене понятий, вы путаете две вещи – вот это хвостохранилище (снова демонстрация на карте. – В.М.) и вон ту контору новую. Это два разных объекта.

Блогер не сдавался:

- Представитель Министерства приехал и сказал, что хвостохранилище незаконно строилось. Скажите: оно незаконно строилось? Человек приехал и остановил.

- В сухом остатке – да, - подтвердил председатель правления «Алтыналмаса». – Нам сказали: вы не там начали свои земельные работы, у вас нет бумаг - идите делайте. Мы разработали проект. Сейчас этот проект рекультивации проходит слушания. То есть ожидаем замечания населения. Мы восстановим землю, как было до этого. Но просто это другое. Это не старое хвостохранилище.

- Я не говорил об этом. Я вас спросил о приостановке незаконно строящегося хвостохранилища. Вопрос второй и последний. Вам сейчас некуда откачивать воду из шахты. Ее, по-моему, затопили в июне. За все это время, до сегодняшнего дня, вы ни разу не подали заявку на какие-то общественные слушания, чтобы другое найти место, куда эту воду качать. Почему?

- Тут два момента. Первое. У нас была разработка проекта, выбор места, согласования, госэкспертиза… Есть куча инстанций, это все занимает время. Мы нашли место, и с учетом прежнего опыта мы не знаем, нам еще одобрят или нет. Место-то мы нашли, но взаимодействие с инстанциями у нас около года заняло, мы еще работу ведем, и в июле хотим прийти к населению поселка для того, чтобы согласовать место для строительства.

- Тогда следующий вопрос. Вы программу расписали и представили – пятилетний, десятилетний план развития. Раньше где была ваша программа, если у вас одни хвосты встали и вся цепочка выпала? Где ваша стратегия раньше была?

- Стратегия и заключалась в том, что хвостохранилище, которое потом запретили делать, мы сделали. Вот это была наша стратегия. Но нам ее не дали осуществить.

- Я бывший горняк, - включился в разговор пожилой мужчина. - Вы говорите, что запасы закончились. Каждый бестобинец знает: начальник второй шахты Айгожин сказал еще в 80-ых годах, что запасов в Бестобе хватит на 70 лет. Прошло только 40 лет. Осталось еще 30. Вы ищете свою выгоду – хотите карьер. Вы свое заберете, а люди куда денутся? Так что карьера не будет.

- Я понял, - уточняет председатель правления «Алтыналмаса». - Вы сомневаетесь в нашем пессимизме по запасам. Вы, как горняк, систему выдачи знаете. Вы должны понимать, что чем глубже мы уходим, тем дороже себестоимость доставки руды на поверхность.

- Показывали по телевизору, как во время одного из совещаний областной аким сказал: если население не согласно, если вы не справляетесь – передавайте рудник другому инвестору. Народ против карьера.

Зал поддержал эти слова аплодисментами.

- Вот сейчас вы предложили создать комиссию. До этого же создали мы инициативную группу. Теперь людей судят. За экологию рудника люди боролись.

Поясню. Во время первой сессии блогеры и я вместе с ними подняли вопрос о двух экоактивистах, Николае Катчиеве и Александре Назаренко, чье уголовное дело рассматривается в суде. Попросили руководство «Алтыналмаса» смягчить свою позицию в отношении подсудимых. Справедливо было замечено, что сейчас идет суд, ведется опрос свидетелей, и на этом этапе ничего не изменить. При этом было сказано о предстоящих прениях, и, как мне показалось, на том этапе представители золотодобывающей компании могли бы выступить с учетом прозвучавших обращений (возможно, я ошибаюсь в своих ожиданиях).

Дияр Канашев отреагировал на выступление по поводу комиссии:

- Наше предложение – создать комиссию для того, чтобы у вас повысилась уверенность. Поэтому нужно, чтобы в этой комиссии компетентные люди участвовали. У вас есть уважаемые члены коллектива, которые в нашем общем деле разбираются. Вы с ними сами договоритесь, доверьтесь им. Дайте возможность нам сообща поработать. А так мы с вами только кричим. Здесь вещи очень важные для всех. Тут реально решаются судьбы…

На этих словах Дияра Канашева остановлю отчет о той части встречи, где шел напряженный, острый, порой нелицеприятный разговор с бестобинцами. Сейчас действительно решаются судьбы. Судьба проектов и планов АО «Алтыналмас». Судьба работников рудника Бестобе. Судьба самой Бестобинской производственной площадки. Наконец, судьба поселка Бестобе и его жителей. Впереди – тяжкое бремя выбора. Кто-то для себя его уже сделал. Все прояснится в июле – во время общественных слушаний. Ждать осталось недолго.