 Помните
детскую загадку: А и Б сидели на трубе. А упала, Б пропала, кто остался на
трубе? Для некоторых детские развлечения в буквальном смысле воплощаются в
жизни уже взрослой. А и Б сидели на трубе (Агеев и Бутин занимались трубами). А
упала (Агеев потерял 36 млн тг.), Б пропала (Бутин сбежал в Россию), кто
остался на трубе? Ответить на этот вопрос предстояло суду.
В
Степногорском городском суде 26 сентября завершилось рассмотрение уголовного
дела по обвинению Владимира Бутина в мошенничестве. Предприниматель обвинялся в
том, что он путем обмана и злоупотребления доверием похитил у директора ТОО
«МСУ-А» Александра Агеева 36 миллионов тенге, которые тот дал своему
новоявленному партнеру, по сути, из собственного кармана. Обвинение
серьезное: мошенничество, совершенное в крупном размере, в соответствии со
статьей 177, частью 3, пунктом «Б», Уголовного кодекса РК, наказывается
лишением свободы на срок от трех до семи лет с конфискацией имущества.
Казалось, у стороны обвинения было, как минимум, одно неопровержимое
доказательство – подписанный Бутиным расходный кассовый ордер на 36 миллионов
тенге. Но именно об этот «камень преткновения» споткнулось обвинение к концу
судебного разбирательства.
 Верные
читатели «Престижа», думаю, помнят наши публикации о лихо начавшемся и печально
закончившемся сотрудничестве двух предпринимателей – Александра Агеева,
выигравшего не один тендер на реконструкцию магистральных водопроводных сетей в
Степногорске, и Владимира Бутина, подрядившегося, в числе прочих, поставлять на
это дело новые стальные трубы. Мы в своих публикациях остановились как раз на
том, что Владимир Бутин однажды не пришел в суд, где обвинялся в хищении 36
миллионов Александра Агеева, признанного потерпевшим, и исчез из поля зрения
правосудия на 2 года.
В
мае этого года, после того как разысканный Владимир Бутин был этапирован из
России в Казахстан, судебное разбирательство закрутилось по-новому. Дело
рассматривалось под председательством судьи Максутхана Ахметова с участием
государственного обвинителя Бекбулата Жумагалиева, представителя потерпевшего
Армана Аскарова, адвокатов подсудимого Бибигуль Бижановой и Шамиля Сулейменова.
Квинтэссенцией
затянувшегося на долгие месяцы разбирательства стали прения сторон,
состоявшиеся 26 сентября.
Государственный
обвинитель Бекбулат Жумагалиев восстановил ход событий так, как они видятся
обвинению на основании предварительного и судебного следствия.
С марта
по май 2009 года между городским отделом строительства, отделом
жилищно-коммунального хозяйства, с одной стороны, и победившим в трех конкурсах
ТОО «МСУ-А», с другой стороны, были заключены договоры о реконструкции
магистральных водопроводных сетей от сопки-305 до города и капитальном ремонте
запорно-регулирующей арматуры на водоводах «Степногорск-водоканала». Дел – на
сотни и сотни миллионов! Для выполнения этих работ предприятие Александра
Агеева использовало стальные трубы диаметром 530х8 мм, которые приобретались у
поставщиков на основании заключенных договоров. Как утверждает гособвинитель,
для приобретения труб ТОО «МСУ-А» использовало как бюджетные, так и собственные,
чтобы не сорвать график выполнения работ, деньги.
При
каких обстоятельствах в это дело включился директор ТОО «СтальПромСнаб»
Владимир Бутин, по словам гособвинителя, следствие не установило, но
предприниматель – начинает свою обвинительную речь прокурор – «задался
преступным умыслом и разработал план хищения чужого имущества». Познакомился
через своего друга с директором ТОО «МСУ-А» Александром Агеевым, встретился, и
не раз, с ним в офисе предприятия и «путем активного обмана» убедил в том, что
сможет поставить прямым ходом с Челябинского трубопрокатного завода в
Степногорск новые трубы диаметром 530х8 мм для ремонта и реконструкции
водопроводных сетей.
Агеев,
как говорится в обвинении, «будучи введенным в заблуждение со стороны Бутина и
принимая условия последнего», согласился заключить договор с новым поставщиком
труб «при условии их своевременной поставки, соответствия ГОСТу и другим
техническим условиям».
Откуда
же взялись эти вдруг исчезнувшие 36 миллионов Агеева? По версии гособвинения,
отсчет надо вести с 25 декабря 2009 года, когда между ТОО «МСУ-А» и ТОО
«СтальПромСнаб» был заключен договор, согласно первой спецификации к которому
Бутин обязался поставить Агееву 600 тонн новеньких стальных труб на общую сумму
72 млн тенге».
 Но
на то время, по свидетельству Александра Агеева, бюджетные деньги на счет его
предприятия еще не поступили. И, чтобы не нарушить обязательства перед ТОО
«СтальПромСнаб» в части 50-процентной предоплаты от общей суммы договора,
учредитель предприятия решил внести в кассу «МСУ-А» в качестве денежного займа
свои кровные - ровно 36 млн тенге. Что и было сделано.
Тут и
всплывает главный козырь обвинения, которое при всей его тяжеловесности
намеренно процитирую: «Главный бухгалтер ТОО «МСУ-А» Н.А. Жоха выдала директору
ТОО «СтальПромСнаб» В.В. Бутину из кассы предприятия 36 млн тенге наличными, о
чем Н.А. Жохой был рукописно заполнен расходный кассовый ордер №2 от 25 января
2010 года, который был подписан непосредственно
В.В. Бутиным. Номер своего удостоверения личности, дату и сумму полученных
денежных средств в расходном кассовом ордере Бутин указал лично прописью, при этом расписавшись в ордере. Также
данный расходный кассовый ордер был
подписан им и главным бухгалтером ТОО «МСУ-А». Вот на что трижды, в разных
вариациях, обращает внимание гособвинитель: подписал! И разве так уж важно в
данной ситуации (а защитники подсудимого посчитают это важным), что деньги были
выданы Бутину без доверенности? Тем самым, по свидетельству Александра Агеева,
в ТОО «МСУ-А» «показали, что в личности Бутина никто не сомневался, тем более
тот сам являлся директором ТОО «СтальПромСнаб». 36 миллионов выданы и, как
утверждает гособвинение, не возвращены – ни в виде обещанных труб, ни в виде
наличных.
Правда,
здесь не все так явно и просто. В деле фигурируют и другие 36 миллионов,
которые Агеев дал Бутину в качестве гарантии договоренностей, так как бюджет
тянул с перечислением денег ТОО «МСУ-А», победившему в тендере на реконструкцию
водовода. Владимир Бутин повертел эти деньги в руках и, не зная, что еще с ними
сделать, вернул их Александру Агееву. Последний это подтверждает, и мы, на этом
основании, забудем с вами о «гарантийных» миллионах.
Продолжим
разговор о тех 36 миллионах, которые, по словам гособвинителя, были получены
Бутиным из кассы ТОО «МСУ-А» в качестве предоплаты в январе 2010 года по
подписанному предпринимателем расходному кассовому ордеру №2.
С того самого
времени в «МСУ-А» стали ожидать поставки труб, но все договорные сроки
нарушались. Все это вылилось в нелицеприятную переписку: «МСУ-А» предъявляло
претензии ТОО «СтальПромСнаб» о неисполнении договорных обязательств и
требовало либо срочно поставить трубы, либо вернуть деньги, а Бутин, по словам
потерпевшего, винил в своей необязательности российскую сторону – то
Челябинский трубопрокатный завод подвел с качеством товара, то сказались
неблагоприятные погодные условия в России, а следом и праздники. «А также
прикрывался другими выдуманными, заведомо ложными причинами», - так расценивает
объяснения Бутина гособвинитель.
В
доказательство «ложности причин», из-за которых трубы не поставлялись в срок, Бекбулат Жумагалиев зачитал ответ ГУВД Челябинской области на
запрос Акмолинского департамента финполиции: «ОАО «Челябинский трубопрокатный
завод» не заключало контрактов с ТОО «СтальПромСнаб» и не имело каких-либо
финансово-хозяйственных отношений с указанным предприятием». В суде Владимир
Бутин опровергнет это «доказательство» заявлением о том, что он никогда и не
говорил о поставке труб из Челябинского трубопрокатного завода. Кроме того,
подсудимый в ходе судебного разбирательства дал собственное объяснение
подписанным им в разное время письмам, где говорилось о причинах сбоев в
поставке труб ТОО «МСУ-А». По словам Бутина, он направлял эти письма в адрес
ТОО «МСУ-А» по просьбе… Агеева – «якобы тому эти письма нужны были для
отчетности перед акиматом Степногорска, при этом все письма были подготовлены
самим Агеевым» и лишь подписаны Бутиным. На самом же деле, ссылается прокурор
на сказанное Владимиром Бутиным в суде, «до апреля 2010 года ТОО «МСУ-А» не
исполняло взятые на себя обязательства по предоплате, в связи с чем ТОО
«СтальПромСнаб» не имело возможности исполнить свои обязательства по поставке
труб».
Для полноты
представленной гособвинением картины надо сказать, что в истории деловых
взаимоотношений Агеева и Бутина были (правда, скорее, как исключение) и не
столь мрачные эпизоды. К примеру, в феврале 2010 года поставщик предложил
заказчику изменить условия договора и поставить в «МСУ-А» сваренные в плети
стальные трубы. По словам Агеева, его вовсе не устраивало такое изменение
спецификации, тем паче что оно более чем в два раза увеличивало стоимость всего
договора, и директор «МСУ-А» предложил Бутину вернуть 36 миллионов. Но
предприниматель сказал, что деньги в обороте и вернуть их он не может. Так
Александр Агеев объяснил на суде свое вынужденное согласие на поставку плетей и
на очередное изменение спецификации, в соответствии с которой стоимость
договорных 600 тонн труб возросла с 72 до 80 с половиной млн тенге (скачок в
стоимости труб Бутин объяснил удорожанием таможенных услуг и ростом цен на
российском предприятии).
Продолжая
свою линию о мошенничестве Владимира Бутина, государственный обвинитель, вслед за
Александром Агеевым, напомнил суду историю о неудавшейся попытке
предпринимателя поставить предприятию бэушные трубы. Дело было в ночь со 2 на 3
апреля 2010 года, когда Бутин завез на территорию ТОО «МСУ-А» 120 тонн стальных
труб диаметром 530х8 мм. Но на предприятии утром следующего дня после осмотра
«ночных» труб отказались их оприходовать, так как все они были с раковинами,
вмятинами, наружной и внутренней коррозией металла – словом, непригодны для
укладки в траншеи. В общем, как явствует из обвинения, этот номер у
предпринимателя не прошел, о чем свидетельствует составленный работниками
«МСУ-А» акт о непригодности труб. Сам же Владимир Бутин в ходе судебного
разбирательства не раз заявлял о том, что акт о приемке этих труб и не
собирался подписывать, так как они, хоть и новые, вовсе не предназначались ТОО
«МСУ-А», а были выгружены на его территории лишь для временного, только на один
день, хранения и дальнейшей доставки двум фирмам. Правда, уточняет прокурор,
Бутин не помнит названий этих предприятий-потребителей.
И даже
после претензий к предпринимателю в связи с поставкой непригодных для
эксплуатации труб Александр Агеев, как сам он признался на суде, уступил
Владимиру Бутину, просившему еще денег для закупа труб в России: «К этому
времени «МСУ-А» не укладывалось в сроки выполнения подрядных работ по ремонту
водовода, и мне ничего другого не оставалось, кроме как продолжать верить
Бутину». По свидетельству заместителя директора ТОО «МСУ-А» Геннадия Трофименко,
в оборот пошли новые миллионы - на них в последнюю декаду апреля 2010 года
поставлялись стальные трубы, которые соответствовали ГОСТу и в дальнейшем были
использованы при прокладке водовода. Как утверждает Александр Агеев, не
выполнялись лишь обязательства под полученные Бутиным предоплатные 36 миллионов.
Это же подтвердила в ходе судебных заседаний и главный бухгалтер «МСУ-А» Надежда
Жоха: 36 миллионов взял, в расходнике расписался, а условия по поставке труб не
исполнил и деньги в кассу до сих пор не вернул.
В
расходнике - расписался! Сторона потерпевшего недоумевает: как можно усомниться
в подлинности подписи Владимира Бутина на расходном ордере, если она
подтверждена не раз - заключениями судебно-почерковедческой экспертизы в
Кокшетау и Астане? Как можно усомниться в выдаче 36 миллионов Бутину, если факт
осуществленного ТОО «МСУ-А» платежа в адрес ТОО «СтальПромСнаб» подтвержден
комплексной налоговой проверкой?
Государственный
обвинитель, считая, что исследованные доказательства подтверждают виновность
подсудимого в совершении мошенничества в крупном размере, попросил суд
назначить Владимиру Бутину наказание в виде семи лет лишения свободы с конфискацией
имущества.
Представитель
потерпевшего также считает, что вина подсудимого в инкриминируемом ему деянии
полностью подтверждается. По мнению Армана Аскарова, доказательством
совершенного подсудимым преступления является и тот факт, что он скрылся от
суда с целью уклонения от уголовной ответственности, а также подписал
заверенное нотариусом соглашение, в котором обязался добровольно возместить
причиненный ТОО «МСУ-А» имущественный ущерб в размере 36 миллионов тенге, но
так и не сделал этого.
Владимир
Бутин своей вины не признал, а его защитники не только усомнились в
убедительности главных доказательств гособвинения, но и построили на их
разоблачении свою защиту. Читайте об этом в следующем номере «Престижа».
Виктор МОЛОДОВСКИЙ Окончание следует |
