Репрессии – жестокая вещь. Это значит, что в жизни так называемых «врагов народа» постоянно были притеснения и лишения - жили они под контролем, под комендатурой, трудно было приобрести специальность, занять высокую должность. Только смерть Сталина принесла этим людям перемены.
Но тогда, в далекие 30-ые, ни я, ни миллионы других безвинно арестованных советских людей не подозревали, что многих когда-то оправдают.
60 лет носил я клеймо сына «врага народа». Когда наша семья осталась без отца, мне было 2 года, Кабдолле – 4, Байрузе - полгода, и наша мать Амина стойко несла на своих натруженных плечах крест «вражьей семьи». Отца забрали сотрудники НКВД, и он исчез навсегда. Когда отца посадили, колхоз объявил нашей семье бойкот – 3 года без работы. Это был декабрь 37-го. Долгое время к нам никто не заходил и мы ни к кому не заходили. Члены семьи «врага народа» - словно прокаженные.
Выживали мы сами: кипятили снег, ели пшеницу. Мать отдала меня в Аксу, к дальним родственникам. Когда я учился в школе, тоже в полной мере испытывал на себе холод отношений к детям «врага народа». В октябрята меня не принимали, в пионеры и комсомольцы тоже. И только секретарь райкома партии Актан Толебиевич Толебаев взял ответственность на себя, сказав: «Старое не будем вспоминать, Ельтокова надо принять в партию». Но даже после этого я еще долгое время оставался под контролем: когда стал главным бухгалтером, директором совхоза, главным финансистом Шортандинского РАПО, обязательно проходил проверку КГБ.
О том, что отца реабилитировали, я узнал только в 1998 году. Дочь Каламкас разыскала документы о реабилитации отца.
Взял я эту справку в руки и заплакал… Никто ведь не возместит лишений, невзгод, обид, и не вывести из памяти клейма сына «врага народа».
Таких историй можно рассказать множество, все они проникнуты общей болью тех времен. И благодарностью казахскому народу - за понимание, сочувствие, помощь.
Зачем спустя десятилетия я обо всем этом пишу? Хочется, чтобы все мы не стали Иванами, не помнящими родства. Волна репрессий захлестнула весь Советский Союз, и Казахстан в частности. Здесь томились и умирали в лагерях сотни тысяч людей. Немцы, поляки, корейцы, татары, чеченцы, ингуши семьями ссылались сюда на поселение.
Со временем трагедия поросла травой забвения. В Казахстане реабилитировано более 40 тысяч репрессированных. Каждому выплачивается пособие. Кто знает, займи государство другую позицию, какая сейчас была бы ситуация? Поэтому репрессированные и реабилитированные семьи благодарны государству за поддержку. Мы преклоняем головы перед теми, кто без вины пострадал в те страшные годы.