Яркая, звездная и морозная ночь застала Алексея в пути, за рулем собственной роскошной иномарки. Чувствовалось приближение весны. Днем на дорогах кое-где подтаивало, а ночью на этих местах был гололед. В хорошем настроении Алексей мчался на предельной скорости, словно на свадьбу опаздывал. Машину с визгом заносило на обледеневших участках, но Алексей почти не смотрел на дорогу – кого понесет ночью, а он очень спешил.
Еще бы, целую вечность - две недели! - он не был в городе. Уже скоро, вон уж виднеются многоэтажки. Скоро он услышит в трубке до боли родной голос: «Алло, вас слушают…». Сколько лет он молча кладет трубку… Но сегодня он ей скажет: «Спасибо, что ты есть у меня!». Это к ней, ради нее он летит в ночи, как на крыльях.
…Алексей опять задумался. Наверное, надо ощутить всю боль и пустоту одиночества души, чтобы по-иному осознать счастье встречи, даже возможности услышать голос любимого человека.
Алексей не просто вспоминал - он словно перетирал жизнь свою, просвечивал страницу за страницей, день за днем. Историю своей любви.
Любовь… Почему-то принято считать, что любовь – это удел женщин. Мужчин изображают бездушными, чуть ли не подлецами. Но и мужчины могут любить безоглядно, страдать от безответной, неразделенной любви.
Да, для одних любовь – радость души, счастье. Другим это – душевная мука. Ну а для тебя? Чем стала для тебя любовь к ней? Алексей от неожиданной мысли хмыкнул… Ведь он не надеялся, что она может полюбить его. Чего же он хотел? Видеть ее, слышать ее голос, ловить ее желания и полететь на помощь, если понадобится? Алексей улыбнулся, вспомнив, как он, словно мальчишка, бросился в магазине доставить покупку к ней домой… Вместо грузчика. Ему нужно было знать, что она здорова и счастлива. И, когда он ее долго не видел, его охватывало отчаяние, казалось, что жизнь его кончилась и он никогда не почувствует ни восторга, ни радости.
Если кому рассказать, назовут бредовой, сумасшедшей идеей, а его – тряпкой, недостойным любви - лишь презрения. По мнению многих, мужчина должен быть напористым, нахальным, брать силой, чтобы за ним, как принято выражаться, бегали. Его «страдания» вызвали бы гомерический хохот у друзей. Сейчас и в жизни, говорят, если ты не съешь, тебя съедят. Но он не стыдится ни одного своего поступка по отношению к ней, да и за свою любовь. Старший брат, догадывавшийся о его чувствах, сказал, что это не любовь, а каторга. Что ж, если и каторга, то сладкая. Он и в бизнесе вел только защитную борьбу.
Алексей вспомнил их первую встречу и на какое-то время отключился от всего, что было вокруг, - какая-то чистая радость обожгла его и вернула в тот прекрасный день их случайного знакомства. Она показалась такой таинственной, непроницаемой, себя несущей. «Вся из себя…» - подумалось. И только узнав ее ближе, понял, какой это прекрасный, одухотворенный человек, с доброй, очень ранимой душой. И часто ловил себя на мысли: как в такой хрупкой, изящной женщине сочеталось все в превосходной степени? Всегда безукоризненна, роскошна, умна. Разговаривать с ней было легко и просто. И невозможно было не восхититься, не любоваться такой деловой, но в то же время женственной, обаятельной чаровницей, доброй феей.
Невольно он стал смотреть на мир ее глазами, стал придирчиво относиться не только к своему внешнему виду, поступкам и словам, но, бывая в своих компаниях, сравнивал: а что бы она сказала? Как бы она отреагировала на такую шутку?.. Друзья заметили перемены в нем, стали допытываться: уж не влюбился ли? в кого? за что? А она красивая? Какая фигура?
И Алексей с тревогой понял сам, что полюбил, бросился в омут, очертя голову. Его раздражали рассказы друзей об их похождениях.
За что? А разве можно любить за что-то? Он любил ее за то, что она есть. Он любил ее, как любят цветы, не задумываясь, нет ли в их запахе аллергических компонентов. Он любил ее, как любят весну, не спрашивая врачей, какие инфекции ее сопровождают. Она нужна была ему для того, чтобы жить.
- Ничего, потерпи, все пройдет… Это временная блажь… Ты молод, наивен, – успокаивал брат. Алексей вдруг громко захохотал, так, что машина подалась, от неожиданности, подскочила на колдобине. Ничего себе святая наивность! 30-летний балбес, рост 180 см с гаком, спортивен, силен, красив. Не только юные красавицы с надеждой и завистью смотрели вслед.
Нет, это был преуспевающий мужчина. И никому не навязывал он свою любовь. Все было в его жизни. И встречи, и грехи… Но не было любви - так, легкие увлечения, все доставалось ему легко и просто. Он и женился просто, походя, можно сказать, на спор. Было приятно, что такая красавица полюбила именно его и из всех поклонников выбрала в мужья его. О будущем и не подумал. Решил: слюбится – стерпится. Потом родились дочки, но не слюбилось, духовной близости не оказалось. Разные интересы, разные вкусы, разные друзья. Шло время, а пропасть отчуждения росла. Он пропадал по своим делам, ее устраивали роскошь, магазины, курорты. Да он и не пытался что-то изменить. Может, оттого, что любил он другую. Порой его мучили угрызения совести, но… сердцу не прикажешь. И в душе одиночество, пустота.
Вот и ее сердцу нельзя приказать… Нелюбим… Брат старается поддержать его, подшучивает. Ясно, что для поднятия духа.
- Так и остался ты безбашенным, бедовым, но теперь с простреленным навылет сердцем. Может, в тебе заговорило оскорбленное чувство Нарцисса? Она, пожалуй, единственная женщина, смотревшая на тебя ничего не значащим взглядом, как на простую вещь, естественным образом заполнявшую ее окружение?
И уж когда Алексеем овладели отчаяние, тоска и он готов был на любые глупости, брат всегда был рядом, шутя, давал серьезные советы.
- Слушай, а ведь эта любовь, как извинение перед другими женщинами, которых ты легко, походя обидел. Ты не желал этого, но обидел. Ты был для них принцем на белом коне, сильный, знающий себе цену, баловень судьбы. А расплата настигает всегда. Но ничего, это не трагедия - главное, чтобы хватило силы жить. Поезжай с семьей на море, отдохни, все забудется. Она не будет с тобой.
Может быть, это и не трагедия. Да только ему без нее не нужны ни заграницы, ни море. Когда он не видит ее, он не живет, он ждет, собираясь внутренне; думает, что ей скажет. Она не будет с ним? Неправда, она постоянно в его сердце! И разве этого мало?
Нельзя заставлять полюбить себя, он согласен, насильно мил не будешь. Как бы то ни было, но он благодарит судьбу, что родился под звездой любви, что ему повезло встретить и полюбить такую женщину! И это во многом отразилось на его жизни. Всем, что он достиг, он обязан этой любви, за право любить ее, стать достойным этой любви. По крайней мере, в его душе шла постоянная работа: сможет ли она принять его, пусть как друга, с теми недостатками, которые у него есть, или они будут ее раздражать? Он стремился стать лучше.
Алексей опять улыбнулся. Почти как у Данте, его любовь «облагораживает его душу, возвышает, очищает, как религия».
Сколько раз ему хотелось сказать ей о своей любви, о том, что у него есть все, чтобы сделать ее счастливой. Он – молод, здоров, богат. А главное – у него есть она, его любовь к ней. Разве этого мало для счастья? Но понимал, что нет главного – ее любви. Его мечта, его богиня любила другого. Она была замужем и имела уже детишек, когда они с ним встретились.
Хотя, если честно признаться, дважды он делал попытку объясниться с ней. Один раз и причина была для разговора - поблагодарить ее за помощь в бизнесе. Узнав, что муж ее в отъезде, с букетом роз и тортом он явился к ней с отчаянным решением - рассказать о своих чувствах. Не скрывая удивления, встретила сдержанно, но приветливо. А глаза… Было что-то в них, как запрещающий знак, табу свыше. И он, вручая презент, поблагодарил за помощь, откланялся. И только у порога сказал: «Вы – святая». Старший сын лукаво улыбнулся, а младший с достоинством подтвердил: «Ей и папа говорит то же самое». Второй раз, недавно, на одном из раутов она была одна. Всегда блистательна, элегантна. Но опять глаза. Какое-то наваждение! Ему показалось, что ее глаза просили о помощи! Забыв обо всем, он стремительно подошел к ней, взял ее руку и положил себе на грудь.
«О, эти глаза, глянешь в них и утонешь. 15 лет не отпускают они это сердце. Чувствуете, как пойманной птицей бьется это сердечко, как больно, плохо ему, как грустят эти глаза, когда что-то у вас не ладится? Прикажите - и я горы сверну с вашего пути…»
Она мягко освободила свою руку, улыбнулась: так отпустите птичку на волю, станет легче.
Сегодня, сегодня он скажет ей все, пусть знает, что есть в городе человек, для которого она – все. Вот уже рядом поворот…
…Задумавшись, Алексей не заметил тонувший в сугробе указатель о крутом повороте. И, когда машину резко тряхнуло и занесло, он, очнувшись от воспоминаний, отрешенно посмотрел в лобовое стекло. Небо словно перевернулось. Колеса машины оторвало от асфальта. Перед его взором мелькали звезды, луна над спящей землей, и что есть мочи гудел сигнал, да колоколом потревоженно гудело небо, звенели звезды о его ледяной купол.
Жители придорожных домов старого Карабулака были разбужены визгом тормозов, грохотом металла и страшным криком. Может быть, это его душа пыталась докричаться до той, которой он хотел сказать сегодня: спасибо, что ты есть у меня. Прощальный крик души ушедшей…